"пропасть в море".
"Неужто он никогда не вернётся?" – спросила она дрожащим голосом. А когда мадам Пикар печально ответила: "Нет, дитя моё, боюсь, что нет", – то разрыдалась и, прежде чем Нана смогла её остановить, подбежала к стоящей на коленях женщине, обхватив ту за шею. Женщина подняла заплаканное лицо и на мгновение удивлённо уставилась на маленькую Эру. Затем она протянула руки и, крепко обняв и покачивая девочку из стороны в сторону, простонала по-французски: "Она понимает. Хоть и малышка, а понимает". Но тут подбежала Нана и, бросив женщине: "Пардо́н", – подхватила Эру и вынесла её наружу. К этому времени уже все дети плакали и даже их матери вытирали глаза. Но Нана, встряхнув маленькую Эру и проворчав возмущённо: "Возвращаешься на пляж и остаёшься там – я больше не потерплю таких выходок", – пошагала в сторону дома, принуждая маленькую Эру семенить впереди неё так быстро, как только позволяли её короткие ножки.
Ирина Скарятина – от первого лица
Мы останавливаемся в Руайане и Понтайяке, проводя год в обоих местах и снимая виллы целиком везде, куда бы мы ни отправились, поскольку семья слишком многочисленна, чтобы жить иначе. Я провожу свои дни на пляже, и всё, что я годы спустя могу вспомнить, – это океан, кажущийся мне высоченным, когда я зачарованно смотрю на огромные буруны прибоя; песок с прекрасными замками, которые я строю; лужицы, остающиеся после отлива, полные морских звёзд и водорослей; и многочисленные маленькие французские девочки, с которыми я играю. Я ловлю свою первую креветку, и та подаётся моей Матери на обед, сама по себе на пустом блюде, под насмешливые вопли брата с сестрой. Я хороню мёртвых креветок в песке, в милых маленьких могилках с крестами из водорослей, и пою над ними молитвы, пока Отец не замечает мою игру и, объявив её кощунственной, не сметает могилы одним ударом ноги. Я ем гофрэ́ на пляже. Я хожу купаться с огромным мужчиной по имени Бодард, чья работа – периодически носить всех маленьких детей в море. Он одет в красный плавательный костюм, и я так им восхищаюсь, что спрашиваю Маму, могу ли я выйти за него замуж … Как-то я вижу едва не утонувшего человека, которого вытаскивают из моря всего распухшего и посиневшего, и я так напугана, что рыдаю от ужаса … Ещё я наблюдаю за прибытием Большого Флота и никак не могу заснуть в ту ночь, потому что лучи прожекторов мечутся по потолку над моей кроватью … Меня везут осмотреть большой старинный маяк, называемый, если я не ошибаюсь, "Кордуанским", и вручают в качестве сувенира миниатюрный маячок, сделанный из ракушек, который я потом храню долгие годы! Однажды мы всей семьёй переезжаем из Руайана в Понтайяк на местном паровом прогулочном поезде, заняв все места до единого и не оставив другим пассажирам возможности попасть внутрь. Растерянные, они стоят на платформе, в то время как проводник иронически напевает: "Поезд наш заполнен весь! Русская семья вся здесь!" Это становится любимой шуткой, и я потом слышу её постоянно.
В тот год моя сестра Мэри вышла замуж в Дрездене, но я ничего не помню об этом событии, так как меня не взяли на свадьбу, оставив с
