Что поделать, жизнь – боль. От отца – никаких шлюх в нашем доме и никаких шестерок на моем “хвосте”. Что касается первых – то я все же изредка появляюсь в родовом пятикомнатном гнезде, видеть там кого-то из шалав опасно для их же здоровья. А по поводу негласного сопровождения моей скромной задницы, то достойно показал и доказал, что я веду более чем благоразумный образ жизни и не нуждаюсь в опеке. Эмоция мне не свойственна, но я типа рад, что мне это удалось. Хотя, я вообще не сомневался, что достигну цели, и отец мне безоговорочно поверит. И даже почти не обманул.
Ну и куда деваться, нужно сцепив зубы, сказать о своей… бля, как же сложно-то.
Матери.
Ее в нашей жизни нет. Где она? Да там же, где и все мои положительные качества, чувства и отношения к женскому полу и этой жизни в целом. То есть – в несуществующем мире. Нигде. Этого всего просто нет. И как бы не старались все эти заумные психологи меня исцелить и вложить в мою голову, что прощать и принимать – это излечение и мое будущее, говорил, говорю и буду продолжать говорить всем им – пошли на хуй со своим прощением и пониманием.
Глава 14
«Знаешь, почему я всегда вас побеждаю? Из-за вашей человечности. Это ваш дефект. Вы всегда ставите эмоции выше старого доброго здравого смысла.»
“Supernatural”
В общем и целом, подведя итоги, можно сказать так: я одиночка, у которого есть родственник в виде отца, есть положение в обществе, богат, не глуп, весьма хорош собой и с отвратительным характером. У меня чертовски много недостатков, от которых мне не бывает противно. С легкостью принимаю себя таким, какой я есть. И благодарить я должен за это мою мать.
Да, запретная, больная тема. Табу.
Понятия не имею, куда подевалась эта…женщина. Просто однажды исчезла из нашей жизни, оставив после себя руины вместо нашего дома, холодный кусок камня вместо любящего сердца отца и бездушного сломанного маленького мальчика. А мальчик вырос и не простил. Ни папочку, который вовремя не вмешался. Ни мамочку, которая слетела с катушек и чуть не угробила собственное дитя.
Отбрасываю нахлынувшие дурные мысли. Хватит. Слушаю отца и пытаюсь понять не пахнет ли от него подступающим маразмом и остальными старческими хреновинами.
– То есть, если я правильно тебя понял, ты купил дом в каком-то занюханном поселке, потому что там на чистом воздухе, на природе под шашлычок мы будем играть в “семью”?
– Максим, ты сам знаешь, что наш особняк в пригороде для тебя недоступен. Продавать я его не хочу. По крайней мере – не сейчас. – морщусь от назидательного и такого сопливого тона, но отца уже не остановить. – Но я, увы, не молодею. Ты очень сильно отдалился за последние четыре года. Я почти ничего о тебе не знаю. Наши редкие встречи холодные и… В общем, я очень бы хотел проводить время с сыном вне городского шума и толпы, если ты позволишь мне, конечно.
Сначала мне хочется
