оказывается, не такие уж и плохие…»
– Удачи тебе, Туу-тикки, – сказал Кай, наконец. – Счастливого пути и интересного путешествия по Финляндии. Только будь осторожна, ладно?
– Спасибо. Постараюсь больше не вламываться в особняки рок-звезд, – с уверенной улыбкой кивнула она.
И тут им завладело какое-то неведомое доселе чувство. Она стоит перед ним, такая маленькая, худенькая и всем своим видом смахивающая на трудного подростка, улыбается скупо и смущенно, а ему безудержно хочется нежно пихнуть ее в подбородок кулаком, словно сынишку или дочку-пацанку. Его отец иногда ему так делал, это было мило.
– Эй, может, мы тебя до автовокзала подбросим? Мы все равно на машине, – вдруг брякнул Эмиль. Так уж повелось, что самые толковые идеи приходили в голову именно этому полоумному человеку.
Однако не надо было уродиться с яркими экстрасенсорными способностями, чтобы догадаться, что она откажется.
– Спасибо, но я лучше пройдусь.
– Да брось, нэйти! – даже невозмутимого Айвена задело то, что она им не доверяет. – Отсюда до него топать почти час, а мы тебя за десять минут довезем, даже перекусить перед автобусом успеешь.
– Правда, спасибо, но нет.
– Ты что, считаешь, что мы настолько плохие? – надулся Кай. – Да, мы не самые примерные мальчики, но и не насильники. Мы спим только с теми женщинами, которые сами этого хотят. Если женщина говорит «нет» – значит, нет, вопрос снят и никаких претензий. Поехали?
– Нет, – отрезала туристка, сделала им ручкой и решительно зашагала своими тощими ногами в свисших джинсах прочь по тротуару. Даже в первый попавшийся переулок свернула, видимо, опасаясь, что они поедут за ней следом и затащат в автомобиль силком.
И все трое остались стоять на своем месте, неотрывно и озадаченно вглядываясь в кусок унылого пейзажа январского Хельсинки, в котором только что испарилась тоненькая хрупкая фигурка в мешковатой куртке с меховыми воротником. Кажется, теперь «Да какие-то уроды» понимали, что чувствовали их фанатки, когда те машинально благодарили их за великолепную ночь, обещали позвонить и посвятить им песню, а потом благополучно исчезали с концами, никакой песни им так и не посвятив.
Погрустив пару минут, наши герои, а точнее, двое из них, решили, что хватит с них сантиментов и самое время заняться насущными проблемами.
– Ну что, айда рвать рок-чарты? – предложил Айвен, заговорщицки поиграв бровями в сторону своего смартфона с драгоценными фотографиями.
Эмиль разразился на всю Финляндию рьяным боевым кличем. Один лишь Кай все продолжал тоскливо вглядываться в угол дома, за котором скрылась гордая и скрытная Туу-тикки с трогательно тоненькими ножками и беспомощно дрожащими руками.
– Что-то мне за нее боязно… – признался он, когда остальные сподобились-таки обратить внимание на его невеселое расположение духа.
