и тобой.I WOKЕ YOU
не ходи по моим следам,
не заглядывайся на окна.
синеокое небо сдам
за одно лишь твое,«I woke you»
чтоб увидеть твои глаза,
а потом навсегда ослепнуть,
на один только миг назад,
а потом и по ветру пеплом.
только краешком взгляда чтоб
да по самой по острой кромке,
и до самых костей озноб
и без имени в похоронке.
Нелюбовь
о чём страдать , коль в сердце нет любви,
состарилась, бессмертье опровергнув,
ты, проколов неаккуратно вену,
и доказав убийственность воды,
предпочитаешь пункты наблюдения,
с завидным безразличьем ко всему,
обычный грешник до грехопадения,
у собственной никчёмности в плену.
казалось бы, ну что такого в этом,
ещё один надломленный поэт,
себя нечаянно возомнил поэтом,
не понимая, что поэтов нет.
а плещутся приливы и отливы,
закаты тухнут рыбой с головы
и, сплюнув косточки черёмушные мимо
руки протянутой помойной похвалы,
глядишься в небо сквозь немытость окон,
но оставляешь взгляды не на том,
что высоко над проводами с током,
а вновь пятно считаешь за пятном.
ни мне жалеть, ни мне надменно плакать,
ни мне теперь вопросами сорить,
я с детства ненавидела плакаты,
и не могла ни слова повторить
придуманных и, может быть, красивых
движений в безвоздушности времён,
я горечь вижу в сладких апельсинах,
из мертвечины не люблю бульон.
Реквизит
мне сегодня хочется бузить,
бить посуду, целовать собаку,
весь перелопатить реквизит,
в сундуки запрятанный со страху,
обойти периметр годов,
в каждый угол вставить наказание,
формами неправильными слов
обозначить в нелюбви признание.
наломать букет из молодых
веток и беспочвенно беспочечных,
повтыкать в обломки без воды,
чтобы не испортились листочками.
разобрать на камушки камин,
всю золу – в глаза, как пыль обычную,
высыпать безветрию руин,
выдохнуть неискренне и сбивчиво,
так , о самой пошлой ерунде,
ради звука, а не содержания,
ррраз! – и в задымлённом сентябре …
и зима … «ранимая и ранняя».
С мизинчика колечко
Пока дышать умеют те, кто дорог,
И совпадают отраженья их,
я буду верить в честность разговоров,
на тет-а-тет выдергивая стих
неправильный, с ободранной спиною,
с побитыми костяшками руки,
с полуденным, невыносимым зноем
в сачке у детства спят громовики,
размазаны пыльцою махаоны
на
