я.
– Плохи ваши дела, – удрученно произнес Егор Кузьмич.
– Да я только начала расследование, – возразила я. – Выводы рано делать. Найдется он, никуда не денется.
– Ох, дочка, разве тебе с системой тягаться? Нет, не отыщется он, помяни мое слово. Власти такого не прощают! – уверенно произнес Егор Кузьмич.
– Какого такого? – не поняла я. – Егор Кузьмич, вы что-то знаете об исчезновении Дронова? Прошу вас, расскажите, это очень важно.
– Сказать-то я, дочка, скажу. Мне терять нечего. Только вряд ли тебе это поможет. Эх, Дрон, Дрон, наломал ты дров! – качая головой, проговорил старичок. – Наташку жалко. Хоть и не маленькая, а без отца-то плохо, поди.
– Да в чем дело, Егор Кузьмич? Что вы все загадками говорите. Объясните толком, что произошло? – потребовала я.
– Ты, дочка, не шуми. Дело-то государственной важности, а они шума не любят, – наставительно произнес Егор Кузьмич.
– Ладно, давайте по порядку, – предложила я и начала задавать вопросы: – Когда вы в последний раз видели Дронова?
– Так, дай-ка подумать. Рыцарь на дереве со вчерашнего дня заседал. Перед этим день я дома с радикулитом мучился, во двор не выходил. За день до радикулита мы с Иванычем шахматный турнир устраивали. А Дрона я за день до этого встретил. Выходит, с того момента прошло пять дней.
– Он приходил к вам? – задала я следующий вопрос.
– С чего бы это? Мы с Дроном в друзьях не ходили. Так, во дворе встречались изредка. Он Рыцаря подкармливал. Политическую обстановку обсудим, и по домам.
– И в тот раз про политику говорили? – снова спросила я.
– И да, и нет, – признался Егор Кузьмич. – Он спешил сильно. Поздоровались за руку, как обычно. Я ему давай про скандал в столице, связанный с их мэром, а он отмахнулся. Мне, говорит, не до столицы. На встречу спешу. И добавил, что если все пройдет, как он задумал, то Тарасов ждет скандал похлеще столичного. И кое-кому из чиновников не поздоровится. Осколки, говорит, до самой Первопрестольной долетят. Я удивился, потом спросил, что он имеет в виду. А он кулаком потряс и говорит: «Пришло время пустить в ход бомбу». Я спрашиваю: «Ты чего задумал-то?» А он отмахнулся и ушел.
– Про бомбу вы не ослышались? – переспросила я.
– На слух не жалуюсь. Я еще тогда подумал, что он против выселения бунтовать пошел. Хотел совет дать, чтобы одежку не такую приметную надевал. Куртка-то у него хорошая, черная, да на спине ромб больно приметный.
– Почему вы решили, что речь идет о жилье?
– Да потому что для нас более важного вопроса сейчас не существует. Срок нам дали до конца месяца. Если не съедем добровольно, будут выселять в принудительном порядке. И тогда уж запихнут, куда придется. Только, видно, не успел Дрон бомбу свою подложить. Опередили его чиновники. Теперь небось в тайном подвале ФСБ коптится. Нет, дочка, не увидите вы больше Дрона. Так Наташке и передай.
– А вы не пытались встретиться с ним
