нагих грудей земную свежесть.
Ты говоришь… воспринимаю только тон,
И знаю, страсть мою погасит… нежность.
С тобой, богиня, вижу мир совсем иным,
И сам другой я становлюсь, при этом.
Ты покоряешь мою душу чем-то неземным,
И делаешь меня, притом, ещё поэтом.
Твои чаруют вновь глаза… мои глаза,
Нам не понять значение вещих назиданий.
И каждый раз безумствуют и тело, и душа,
И жду опять ночных с тобой свиданий.
И сладость губ…
И то, что Вы моя находка это, несомненно
Вы улыбаетесь мне просто и радушно,
Доброжелательность живет во всём.
Я Вами увлечен, эмоции роняю простодушно,
С потерей слов в восторге ухожу немом.
Вы ангелом потом мне ночью снитесь,
Даете пить с источника простых и добрых чувств.
Прошу лишь об одном, вослед мне оглянитесь,
Чтоб светлою под вечер была грусть.
Я Вами увлечён и чувство то безмерно,
И как —то отрешён, забыл про все дела.
И то, что Вы моя находка – это, несомненно,
Давно, давно душа такой приход ждала.
Вы улыбаетесь и этот мир прекрасен,
Не надо отрекаться от пришедшей к нам любви.
Упал кленовый лист и небосвод навстречу ясен,
Два сердца, когда вместе, то всегда правы.
Вы улыбаетесь…
Вся справедливость в том была
Моим милым Черкассам…
Казбет, как город в городе, когда-то
Свой нрав имел и свой имел устав.
На улице кавказской правили ребята,
У сильного был слабый тоже прав.
Гряда днепровская, где нет проезда,
Не раз ютила криминальный люд.
И не было в Черкассах глуше места,
Решал здесь не гражданский Божий суд.
Управа городская не касалась
Казбетских дел – концов там не найти.
У доктора Любарского случалось
Врагам встречаться, чтобы жизнь спасти.
И отвергалось проявление зла,
Дела творились мановением пальца.
Вся справедливость в том была,
Что волк как-то не трогал зайца.
Казбет…
Ты носишь эти два кольца за веру
Ты носишь эти два кольца за веру,
По серебру и золоту желания блеск.
И я при встрече чувств не знаю меру.
Пришла любовь, под сердцем всплеск.
По грани серебра слова святые,
Завязаны сердца на вязи старой той.
В металле веру… и глаза родные
Мы этим летом обрели с тобой.
Охранная
