надо было еще два месяца назад тебя привести, но ладно. Мне тебя надо по протоколу спросить, готов ли ты, – взяв шестью костлявыми пальцами свиток, он протянул его мне, – сразу подпишешь?
Понимая, что деваться мне некуда, и нервно сглатывая слюну, я ответил, заранее зная, что нарушаю все, что только можно:
– Нет, – это прозвучало чуть громче обычного. – В прошлый раз было то же самое. В результате по собственной глупости я не имел счастья лицезреть вас целых восемь лет. А мне уже 47, если не забыли, Экселенц.
– Хочешь посмотреть? – его левая бровь поднялась и только этим выдала крайнюю степень удивления. – Ладно, – он как-то удивительно легко согласился, – смотри.
Искорки в полу заплясали ярче обычного. Появилось изображение. Я подошел ближе к середине зала, напряженно всматриваясь в полупрозрачный пол. «Титаник» пропал. По осенней трассе, мимо покрасневшей раньше времени листвы, двигался неновый японский внедорожник. Слева от водителя я увидел до боли знакомое мне лицо Белки, рассеянно смотревшей на дорогу, которая в этот вечерний час практически не освещалась. Очень крупно – наверное, для меня – ее взгляд. Полоснуло тоской и холодом – глаза ничего не выражали, мыслями она была далеко отсюда. Она всегда смеялась, и глаза смеялись вместе с ней. Сейчас же от этого не осталось и следа, темные мысли стянули морщинами ее лоб и затуманили зрачки. Машина плавно шла по Приозерскому шоссе. На ветровом стекле под щеткой застрял ранний опавший листок. Некоторое время ничего не происходило, потом впереди появился белый силуэт фуры.
– Посмотри, хочу обогнать этого долбоеба, – водитель с романтическим именем Егор – это было видно внизу на информационной вкладке – обернулся к Белке, сидевшей слева.
Она, после некоторой паузы, склонила голову влево и посмотрела в темноту:
– Подожди, сейчас… давай!
Автомат послушно увеличил обороты, и старый CR-V потянулся вдоль грязно-серого бока рефрижератора. Прошло секунды четыре, а борт все не кончался. Внезапно впереди, метрах в тридцати, засверкал отблеск лобового стекла встречной машины. В самый последний момент до удара Егор очень четко запомнил свое удивление отсутствием света встречных фар.
Изображение было, судя по всему, со спутника слежения, и я ясно увидел, как впереди с погашенными фарами летит по встречной полосе серая «Нива», практически слившаяся с ночной дорогой. Белка страшно беззвучно закричала, и «Нива» удивительно медленно начала уходить в сторону обочины.
Было поздно. Касательный боковой удар смял капот внедорожника, машины закрутило и отбросило друг от друга. Японец, пропоров бок фуры, загорелся сразу. «Шланги», – подумал я машинально, запах бензина в кабине, ставший привычным. Двигаясь еще некоторое время, горящее железное месиво медленно остановилось на обочине. «Нивы» нигде не было видно. Из кабины фуры с белым лицом бежал молодой парень, который сразу пропал в клубах черного дыма с багровыми
