знать не хотим, если до слез довел, – тут же нашелся брат, представив чтение вслух. Друзья, уже от свиста на крики перешли— гулять зовут.
– Да разве можно так над книгами рыдать? Можно понять, когда на индийском фильме все страдают— для того и шли. Понять можно, если горе случилось или палец порезала. Но всерьез воспринимать слова вымышленного героя – это уж слишком, – недоумевала Лилия Александровна.
– Достоевский так тонко описывает человеческие взаимоотношения…
– Ни одну книгу его до конца так и не смогла я дочитать – скукотища, слог тяжелый, – прервала она дочь, – то ли дело – Лесков.
Но Ивалена, пока не перечитала все романы Федора Михайловича, не успокоилась.
– Что за иезуитский стиль изложения? Попонятней нельзя писать? – возмущался брат не только стилем изложения, но и неразборчивым почерком сестры, изучая ее «записки».
– Но я же пишу для себя, а не для посторонних. Сама я все понимаю. Это что за манеры – совать нос в чужие письма? – пыталась вразумить она брата.
– Если ты сама себе пишешь, значит, не чужие, – сделал вывод братец.
– Мне что, амбарный замок на «записки» вешать, чтобы не читали посторонние? – Ива не любила, когда в ее тайны кто-то сует нос.
– Если так же с Кочей разговариваешь, то ничего удивительного в том нет, что он обегает тебя десятой стороной, – обиделся любопытный парнишка.
– Зато ты у нас никого не обегаешь. Они сами за тобой стадами носятся, – напомнила сестра.
Так и было. За миловидным братцем девчонки стали бегать лет с двенадцати, дарили ему подарки, писали записочки, носили портфель из школы до самой двери.
Ивалена с Владом по-настоящему были привязаны к друг другу как близнецы. Она, как старшая сестра его опекала, всюду сопровождала и защищала.
Когда ей сообщили о рождении брата, она то и дело подгоняла мать:
– Чего ты сидишь? Иди в роддом! Мы в детском саду посовещались и решили, что пораньше нужно туда идти, а то разберут всех красивых и подсунут нам не понять что.
В положенный срок появился братик с рыжими волосами. Придя из сада, сестра на цыпочках подошла к кроватке младенца и внимательно посмотрела на него.
– Красивый. Золотой, – одобрила она его. – А когда он со мной играть будет?
– Как подрастет, воспитанным станет, – ответила мать.
И Ива первым делом, возвратившись с садика, начинала заниматься воспитанием брата. Она показывала свои любимые книжки, к четырем годам уже их могла читать. Учила брата разговаривать. Когда он произнес «мама», решила, что малыш получил достаточно знаний, чтобы подумать о будущем.
– Когда Влад вырастет, я на нем женюсь, – сделала она однажды вывод.
– На родственниках не женятся, – объяснила мама, – у Влада будет своя жена, а у тебя свой муж.
– Интересно, как воспитывать, так я, а как жениться на воспитанном Владе, то другая? – рассудила Ивка.
В детстве она была очень забавной.
– А что это ты делаешь? – зашла как-то
