свою любимицу. Он подхватил гостью щупальцами и понёс в столовую. Ведь он считает, что все гости умирают с голода. Сам-то он не только валерьянкой питается. Он съедает четыре обеда в день и ещё ночью встаёт, чтобы пошарить в холодильнике.
Остальные археологи, которые как раз сидели в столовой и доедали компот, обрадовались гостье. Ей принесли чашку, которую даже поднять было нелегко. Алиса только хотела попросить чего-нибудь поменьше, как услышала голос:
– Я тебе помогу.
На соседнем стуле сидела маленькая копия Громозеки. Копия взяла чашку и залпом её осушила.
– Как тебе не стыдно, Оромозик! – закричал Громозека.
– Гостям надо помогать, – ответил его сын.
Так Алиса познакомилась с сыном Громозеки, которого папа учил археологии. Но Оромозик не хотел учиться. Он решил стать великим певцом. К сожалению, голос у него был хоть и громким, но не очень красивым, и когда он начинал петь, археологи разбегались с раскопок, птицы улетали за горный хребет, рыбы уходили на глубину, даже муравьи прятались в муравейниках.
После обеда Громозека повёл Алису смотреть на раскопки.
По дороге он рассказал ей:
– Археологи раскапывают древние города и крепости, они помогают историкам понять, как раньше жили люди, как они одевались, на каких кроватях спали и из каких кувшинов пили воду.
– Я знаю, – сказала Алиса.
– Я тоже знаю, – сказал Оромозик, который увязался за ними.
– Планета, на которую мы попали в этот раз, – продолжал Громозека, – меня очень удивила. Я уверен, что на ней никогда никто не жил. Населён был только большой остров в середине океана. На нём мы с тобой и находимся. На этом острове мы раскопали много интересных и таинственных вещей. Я тебе всё это сейчас покажу. Но главное – никто из нас не может понять, что эти вещи означают.
Громозека остановился на краю поля, с которого роботы сняли траву и землю. А под землёй они нашли остатки разных зданий.
– Видишь, Алиса, – сказал Громозека. – Вон там был круглый дом, который мы называем цирком. Вон там дальше остатки большого зала. Он похож на театр. А вон там всевозможные круги и полосы, как будто кто-то строил здесь карусели. И ты не поверишь, но мы до сих пор не нашли ни одного дома, в котором можно жить, не нашли ни одной фабрики или завода. Совершенно непонятно, где жители этой планеты работали и ночевали.
– Они никогда не работали, – сказал Оромозик, – они целыми днями пели. Как жалко, что они меня не дождались! Я бы стал петь вместе с ними.
– Оромозик, умоляю, только не пой! – попросил его отец. – Когда ты поёшь, у меня все мысли вылетают из головы.
Оромозик не обиделся, а быстро полез по ноге отца, забрался в большой боковой карман, и оттуда послышалось хрустение.
– Мой мальчик так любит ванильное печенье, – сказал Громозека, – что я всегда с собой его ношу.
Показав раскопки, Громозека повёл гостью смотреть на вещи, которые экспедиция
