но у мамы были, кажется, какие-то бриллианты. В общем, достали по 50 тысяч мы и семья Фельдмана. Помню, как я и мама поехали на вокзал. На запасных путях стоял этот вагон. Отец и Фельдман сидели, хохотали. Стоял один часовой. Их никто не трогал. И, в общем, их освободили».
После подобного эксцесса решение пришло само собой, причем незамедлительно.
«Здесь больше делать нечего и оставаться тем более нельзя», – произнес он, и в 1919 году вместе со своей семьей через Румынию и Турцию морем Григорий Самойлович Фельдман выехал заграницу.
Кстати, сделал он это на своем пароходе «Св. Николай».
На том самом, на борту которого Лев Толстой уходил из Ялты, а вместе с ним уже тогда, в 1902 году, по мысли Милки Рафаиловны, уходило все – ум, честь, благородство, совесть.
Юная Фаина с сестрой Беллой (слева) и братом (справа)
Молодая Фаина Раневская в Баку, 1920-е гг.
В России осталась только 23-летняя дочь Григория Соломоновича и Милки Рафаиловны Фанни Фельдман…
Впрочем, это будет еще очень нескоро, а пока юная Фаина сидит у окна и видит, как по Николаевской улице идет человек и разговаривает сам с собой.
Разумеется, она не слышит его слов, но окажись она рядом с ним, то совершенно бы согласилась с этим господином, чей портрет она увидит в 1904 году напечатанным в газете, что валялась на полу в комнате матери.
Сей господин говорит: «Не люблю таганрогских вкусов, не выношу и, кажется, бежал бы от них за тридевять земель… да, я мог убедиться, как грязен, пуст, ленив, безграмотен и скучен Таганрог. За все время пребывания здесь я мог отдать справедливость только следующим предметам: замечательно вкусным базарным бубликам, зернистой икре, прекрасным извозчикам… Остальное все плохо и незавидно… Мне хотелось бы пожить в Таганроге, подышать дымом отечества, да все некогда».
Таганрог Фаина находила городом своего отца – человека строгого и непреклонного, привыкшего все делать по-своему, не терпящего никаких возражений и абсолютно уверенного в том, что он точно знает, какой жизнью должны жить его дети.
Особенно девочки.
Первое – учеба, разумеется, в Мариинской женской гимназии ведомства императрицы Марии Федоровны (здесь учились София Яковлевна Парнок – впоследствии известный поэт и переводчик, сестра Чехова Мария Павловна). Однако четкий план Григория Соломоновича сразу дал осечку – к неудовольствию родителя, Фанни Фельдман была отчислена из гимназии за неуспеваемость после второго года обучения.
Второе – домашнее образование, традиционно взыскательное и патриархальное, сводимое к усвоению навыков, необходимых для правильного замужества, – кротость, хорошие манеры, рукоделие, игра на фортепиано, пение, освоение иностранных языков.
Для той надобности для девочки была нанята гувернантка – строгая, любящая во всем порядок и полное себе подчинение немка.
Понятно,
