гульфиком и рукой на пахе жизненно необходим для нации. Удивительно, что лидер Шив Сена не объявил его врагом чего-то, даже врагом хорошего вкуса не объявил. Ведь этот придурок направо и налево раздает ярлыки «анти» – антито, антисе. Южане у нас – антибомбейцы, Валентинов день – антииндусская затея. Кинозвезды, если они родом из той части Пенджаба, которая после сорок седьмого к Пакистану отошла, предатели родины.
– Боюсь, если у него живот начнет пучить от карелы, так он эту тыкву объявит антинациональным овощем, – хихикнул Нариман.
– Будем надеяться, что ему набедренная повязка в паху не натирает, а то как бы он все нижнее белье не запретил, – сказал Джал.
Йезад налил себе виски, разбавил содовой.
– Откровенно говоря, мне все равно, кто у нас в правительстве и что они там делают. Я больше не верю в спасителей нации. Каждый раз получаем спасителя с половинкой.
– Пап, а почему ты про все говоришь «с половинкой»? – спросил Джехангир.
– Потому что половинка – это самое главное.
Джехангир не понял, но все равно засмеялся. Ему нравилось слушать рассуждения отца.
– Давайте о другом поговорим, – предложила Роксана. – Скучно о политике.
– Ты права. Итак, чиф, что вы думаете о первенстве мира по крикету?
Нариман покачал головой:
– Я не одобряю эту новую разноцветную форму. Крикет – это белая фланель. А вырядиться как попугаи и обязательно закончить матч в один день – это не крикет.
– Хуже всего фанатизм, – вздохнул Йезад. – Каждая игра между Индией и Пакистаном как новая война в Кашмире.
– Я думала, мы больше о политике не говорим.
– Извини, Рокси. Чиф, так когда вы посмотрите, что вам подарили?
– Прямо сейчас!
Мальчики помчались в прихожую за подарком. Длинный узкий сверток был положен Нариману на колени, где он подрагивал в такт дрожанию его ног.
– Дедушка, можешь угадать, что это?
– Ружье? Меч?
Мальчики отрицательно качали головами.
– Длиннющая скалка для огромных лепешек?
– Опять не то, дедушка!
– Сдаюсь!
Роксана предложила дождаться Куми, но та крикнула из столовой, чтобы развернули без нее, ей некогда, она сейчас не может отвлекаться. Куми застучала посудой, напоминая о себе и о том, что она занята обедом, а не глупостями.
Видя, что отцу не справиться с оберткой, Роксана незаметно призвала на помощь Мурада. Отца она спросила, помогает ли новое лекарство.
– Сейчас гораздо лучше, смотри сама.
Нариман расставил трясущиеся пальцы.
– Как скала. Ну, почти как скала.
Из-под обрывков упаковки появилась трость.
– Какая красота! – Нариман провел рукой по отполированному дереву.
– Настоящий орех, чиф.
– Смотри, дедушка, мы надели на нее специальный резиновый наконечник,
