тормозного двигателя мы сможем, – ответил пилот. – А вот потом придется попотеть. Во всех смыслах – пыль мешает куполу остывать, и к моменту нашей высадки он будет все еще слишком горячим… Проклятие! Зенитки! Сайтены только что их расчехлили! Ну, теперь держитесь, парни! Эти пушки лупят с такой дурью, что легко достанут нас даже на этой высоте!
Ударившие в днище вертолифта крупнокалиберные пули подтвердили догадку Вертуна буквально через несколько секунд. Удары были весьма ощутимыми, в то время как вильдерские зенитки до такой высоты еще не добивали. Ракеты вильдеры тоже пока не пустили бы в ход. Конечно, раскалившийся при вхождении в плотные слои атмосферы корпус вертолифта был хорошей мишенью для теплонаводящихся боеголовок. Но запущенный тормозной двигатель все равно являлся для них более удобной целью. А запускались такие двигатели лишь после того, как десантный транспорт преодолевал в свободном падении примерно половину своего пути.
Днище – самая крепкая часть вертолифта, ведь именно в нее попадает большинство пуль, снарядов и ракет. Последних в арсенале у сайтенов не оказалось. Зато их гауссы сполна компенсировали эту нехватку. Бьющий не сверху вниз, а с земли в небеса смертоносный ливень был не таким плотным, как ожидалось. Вероятно, часть зенитных орудий киборгов все же вышла из строя после бомбардировки. Но их снаряды и пули врезались в броню на такой скорости, что прошивали сразу несколько слоев, застревая уже в ее термоизоляционном слое. И Ржавый Клык, и прочие отлично это понимали. И когда очередной подарок анклава испытывал вертолифт на прочность, Клинки скрипели зубами и ерзали на сиденьях. В которых тоже были встроены бронепластины. Но даже если сайтенская пуля, пробив корпус, застрянет в них, получить такой пинок под зад никому все равно не хотелось.
Первый снаряд, что сумел продырявить броню и влетел внутрь, оставил в проходе между рядами сидений дыру величиной с кулак и застрял в потолке, будто заклепка. Никто, к счастью, не пострадал. В отсек тут же ворвалось бушующее снаружи пламя, но Бобус держал наготове несколько заглушек, одной из которых он быстро заткнул пробоину. От разгерметизации, которая неминуемо при этом случилась, тоже никто не пострадал. Еще до начала сброса десантники привели боескафы в боевой режим, надели гермошлемы и дышали воздухом из баллонов.
До того как очередной снаряд пробил броню прямо у ног солдата по имени Костяной Глаз и тоже застрял в потолке, вертолифт пережил еще с дюжину пулевых попаданий. На индикаторе ИПО уровень угрозы был минимальный – «зеленый». Но Клинки многое бы отдали, чтобы по обшивке хлестал обычный свинцовый шквал, пусть даже «красного» уровня. Потому что он при всей своей опасности «съедал» бы броню постепенно, слой за слоем, а не так, как «прокусывали» ее выстрелы гауссов. От каждого их попадания вертолифт сотрясался, будто от столкновения с космическим мусором, а солдаты подпрыгивали на сиденьях.
– Каковы приблизительные потери? –
