Только трудился я не столяром или кузнецом. Пройду по старым тропам, знакомые подскажут, кто и где мается. Проведу грешников к мосту и домой. Можно было жить.
Как-то Дузанка крепко захворала. Чуть я ее выходил. Все лето, понятно, никуда не ходил водить. К осени стало известно, что у нас будет ребенок. Болезнь сильно ее измотала, беременность была трудной. Роды начались на восьми месяцах. Дузанка умерла. Я думал, что и сын не выберется, восьмимесячные редко выживают, но пан бог был милостив.
Антонин вырос. Крепкий был парень, одно плохо – не имел моего дара. Обычно Водивых бабы носят долго. Порой повитухи уже начинают пугать рожениц, говоря, что скоро плод внутри ее задохнется, умрет и станет разлагаться. Я, к примеру, и сейчас родился почти десятимесячным…
Карел с трудом открыл слипшиеся от напряжения губы:
– Врачи сказали, что это из-за того, что Милада пережила стресс, – заметил он, – она видела страшную аварию в…
– Глупости, – продолжая нервировать деда детским голосом, но со стариковской интонацией, ответил Радо, – всему виною я. И тебя долго носили, и Первуша, и Силена.
– А отец? – поднял Карел взгляд от пола.
– Ждан не имеет дара. И мой папа – Войтех тоже не имеет. И в новом поколении Брукнеров пока только я один такой. Тебя уже не будем считать. Что-то случилось в небесах, …дедушка. Раньше Водивых было больше. О них говорили в каждом селе, не то в городе…
– Но почему ты все помнишь? – спросил Карел. – Я имею ввиду свои… свое прошлое.
– Ты все еще мне не веришь. – Холодным тоном ответил внук. – Наверное, слушаешь меня, а сам думаешь «такого не может быть, потому, что такого не может быть никогда».
– Есть такое, – опустили взгляд дед.
– Это нормально, – слезая на пол, простецки потянулся Радомир, – да, дедушка, сомневаться для человека – это нормально.
В прошлый раз я прожил большую и очень интересную жизнь, а после смерти, как и любому из нас, мне было предложено вернуться в этот мир. Большинство людей, вернее их душ, что набрались опыта явного мира, отказываются от этого возвращения. Оно и понятно, когда попадаешь сюда из небесных сфер, в первые же секунды понимаешь, что договор о том, что тебе дают редкую возможность набраться именно этого опыта только на словах так увлекателен. На деле же…, на деле потому дети так горько и плачут, появляясь на свет. Они еще помнят волшебные ощущения от пребывания там, в светлых чертогах, а тут…, тут они вдруг понимают, что представляли себе этот мир иначе.
Я, будучи Бозидаром, прожил 91 земной год. Долго водил души, многое об этом знал, а потому, оказавшись на мосту, и встретившись с родичами уже и без Мортиса, мог попросить их вернуть меня в свой же род за новым опытом. И память попросил оставить. Мне не отказали, сказав, что воспоминания о былом мне не помешают.
– Ты хочешь сказать, что там нас об этом спрашивают? – оживился Карел. – И мне могли
