к его совету, и взяла больничный лист. Но покоя у меня не было. Мне пришлось заполнить кучу объяснительных и прочей макулатуры, мысленно проклиная плафон. И того слесаря, который не смог хорошо зажать крепления. Но почему этот плафон свалился именно на мою голову! Ведь хватало вокруг других контроллёров, и пассажиров. Бывают же такие роковые случайности!
Прерванный полет
На этот раз наша бригада проверяла 12 троллейбусный маршрут. Мы кучкой стояли недалеко от остановки. Как раз напротив железнодорожного вокзала. Начиналась ранняя осень. Журавли косым клином потянулись на юг. Услышав их короткий, прощальный крик, поднимаю голову и с тоской вздыхаю. Вот незадача, глупые птицы могут летать, куда только пожелают! А я, разумный человек, только могу смотреть на них, и жутко завидовать. Ну почему я не птица! Так вот раскрыла крылья, и полетела. Хоть в Париж, хоть, а Рим, хоть в Берлин или Варшаву! Но, увы, пока не могу. Я человек, а не маленькая птица. Да, увы, человек. Для которого придумали границы, таможню, паспорта и прочую ерунду, на которую способны люди, чтобы ограничить свою свободу. Подъехал троллейбус. Мой напарник толкнул меня в бок:
– Эй, мечтатель! Опустись на землю! Пора за работу!
– Угу! – Сердито буркнула, заходя в салон. Сказка для меня закончилась. Увы, начиналась жестокая проза жизни. Приступили к проверке салона. Билеты, удостоверения, справки замелькали, как в калейдоскопе. Среди пассажиров изредка попадались «зайцы». Но люди были здесь вежливые. Поэтому проплачивали штрафы спокойно, без воплей, истерик и проклятий. Это ведь не Троещина, где каждый раз бригаду ждал сюрприз. В большинстве случаев неприятный. Казалось, работа шла гладко. Но.… Как всегда, внезапно с течение жизни вмешался его величество случай. Как говориться, неисповедимы пути Господни! Я уже готовилась на выход. Спокойно стояла, держась за поручень, в ожидании остановки. Внезапно водитель нажал на педаль тормоза, и ощутила такой сильный рывок, что мои пальцы разжались, отпуская спасительный поручень. Так, пролетев несколько метров, успела подумать: « я что, лечу, как птичка?». А потом со всего размаха ударилась затылком и спиной об кабинку водителя. Для меня наступила ночь. Очнулась от резкого запаха нашатырного спирта. Надо мной склонился фельдшер «неотложки». Напарник подал руку. Кряхтя и охая на все лады, оперлась на руку помощи, с трудом встав на ноги. Голова кружилась, жутко тошнило. В ушах звенело, точно трезвонил старый будильник. В глазах все двоилось и кружилось в жутком, диком хороводе. «Пипец! У меня настоящее сотрясение мозга!». – Испуганно подумала, ощупывая руки и ноги. Ну, тут, слава Богу, все было целое, не сломанное. Водитель, бледный, испуганный, вытерев потный лоб, начал кричать:
– Елки-палки, да для кого только придумали поручни? Что, силёнок не хватило, трудно держаться покрепче? Тут обида захлёстывает душу горячей волной. Я кричу водителю, можно сказать, почти в лицо:
– Да не орите на меня! Я не глухая. Держалась за поручни я! Держалась! Торможение было слишком резким. Я не виновата, что меня оторвало от поручня, и понесло по салону.
– Я тоже
