чуть брезгливо взял стакан, но не отказался, так как давно хотел стать крутым мужиком и поскорее попробовать водку. Он осторожно сделал маленький глоток, после чего мужское пойло обожгло ему рот и горло. Димка выпучил глаза, тут же зажевал куском хлеба, и занюхал рукав, вспомнив, как это делает отец.
– Ну-ка, допивай полностью! – сказал Костян, придвигая Димкину руку со стаканом к его рту. Димка кое-как допил (благо, оставалось совсем ничего), и ощутил приятное головокружение.
– Вот это красавчик, уважаю! – деловито проговорил Костян, искренне веруя в то, что его уважение является чем-то сокровенно желанным для каждого, и, откуда-то из тряпья достав бутылку, налил себе.
Зрение Димки потеряло чёткость, он опустился на картонку, сел, прислонившись спиной к стене, следя за происходящим мутными глазами – он впервые в жизни был пьян. Костян же, видимо, человек бывалый, быстренько выжрал полстакана, немного заев хлебом, и сел рядом с новым другом.
– Ну чё. Маринка, налей нам в пакеты, да не жалей! Кайфануть охота как следует! – Костян обратился к сестре, которая тут же аккуратно открыла банку с клеем, и налила сначала в один пакет, отдав его Костяну, затем в другой, и протянула Димке. Тот уже увереннее взял то, что дают, но вопросительно посмотрел сначала на Маринку, а затем на Коса.
– Короче, вставляешь морду в пакет, плотно прижимаешь края, и вдыхаешь, Понял? Паси как я… – не успел Костян договорить, как тут же умело приложился к пакету, и секунд пять вдыхал дурманящие пары. Затем отстранился, и с абсолютно идиотской улыбкой, блаженно откинулся к стенке. Димка сделал то же самое, однако закашлялся уже через две секунды, после чего у него очень сильно закружилась голова, сознание повело в сторону, пол в кладовке почему-то оказался сверху, и Димка выронил пакет.
– Ты чё, сука, криворукий! – вскрикнула Маринка, тут же подхватив упавший пакет, пока из него не начал вытекать клей, и сама принялась затягиваться. Димка же поднялся с картонки, едва не упал на Маринку, выскочил за угол комнатушки, ощущая непреодолимый рвотный позыв. Голова продолжала качаться на высоких волнах токсического опьянения, звон в ушах не утихал, Димку продолжало рвать.
– Ё-моё, вот это ты вообще обалдел, брат, заблевал нам всё! – странный голос Костяна доносился откуда-то издалека.
– Я всё уберу потом, дайте ещё немного, – сказал Димка, совершенно не осознавая, что делает.
– А-а-а, круто, да? Понра-а-а-вилось! – весело и самодовольно протянул Костян, и сунул в некрепкие Димкины руки свой пакет.
Парень тут же приложился, хорошенько затянувшись сладковатыми парами, и по стенке сполз на пол.
Ему было уже всё равно, сидел он в своих же рвотных массах или нет, как там отец и что сбоку бормочет Костян. Это всё было где-то далеко и совсем неважно.
Никаких галлюцинаций Димка не увидел: из дыр под потолком никто не выползал, сказочные феи не появлялись. Было лишь приятное головокружение.
Димка, совершенно
