значит, что такого быть не может.
Вы хотите знать, отчего я поверил словам этой девочки? Все восприняли слова её как небывальщину. И её воспитатель приходской священник, не придал большого значения рассказу девочки о стране тумана. Хотя она хорошо описала растения и животных той страны.
Я поговорил с одним испанским негоциантом, который часто бывал в Лондоне по торговым делам. И я передал ему слова девочки. И именно от него я узнал, что «мир тумана» существует!
За океаном в провинции Новая Гранада есть люди, живущие на берегах Рио Гранде которые сталкивались в этим миром. И по внешнему виду девочка эта, которую назвали именем Мари Вудворт, соответствовала описанию женщин народа тумана.
Туман этот называют колдовским и, как говорят, он может перенести человека в иное место, расположенное за многие мили от Рио Гранде. Но главное, что убедило меня, это язык, на котором разговаривали найденные в Суффолке девочки. Оказалось, что это язык «чибча» или язык индейцев с Рио Гранде.
Потому я поставил главный вопрос – как девочки, говорящие на чибча, могли оказаться в Суффолке? Я стал заниматься с Мари. Меня интересовали её воспоминания детства. Но мне не удалось завершить своей работы. Девочка превратилась в девушку и сбежала из моего дома, хотя обращение с ней у меня было самое достойное. Более следов Мари Вудворт мне найти не удалось. С тех пор прошло много лет. Я сам из молодого врача превратился в старика. На рисунке с портрета-миниатюры, который Вы мне прислали, возможно, изображена именно она. Но поручиться полностью за сие я не могу.
Однако, сэр, если в поле вашего зрения попала именно Мари Вудворт, я вам завидую…»
***
Я решил тогда действовать самостоятельно и не посоветовался с отцом Алесандро. Добившись свидания, я сказал, что знаю её тайну. Женщина стала отрицать все. Но я заметил её испуг, после того как произнес я имя «Мари» и название народа «чибча»!
Впоследствии из-за этой моей ошибки Мари Вудворт сбежала от нас. Я поклялся моему благодетелю отцу Алесандро, что найду её. След уводил к берегам Рио Гранде в дебри неизведанного континента.
И вот в нынешнем 1672 году Мари в моей каюте на галеоне «Тринидад». И скажу вам истинную правду – она все такая же, как на том портрете-миниатюре.
Я сказал ей, что видел Федерико на борту «Тринидад».
– Федерико здесь? – удивилась она.
– Он плывёт в Европу вместе с нами. Мы трое – это все, кто вернулся из похода капитана Себастиани.
– Ты говорил с ним? – спросила она.
– Нет. Он не знает, что я здесь. Да и меня стало трудно узнать.
– Это правда.
– И тебя также. В этом платье европейской дворянки и с уложенными волосами. Твоя служанка весьма искусна в укладке. Ты не прогадала, что наняла её.
– Ты не причинишь ему вреда?
– Фёдору?
– Федерико.
– Дон Федерико совсем не испанец. Его имя Фёдор. И он возвращается к монсеньору Пьетро Ринальдини, кардиналу Ордена. Зачем мне причинять ему вред? Но тебе не стоит покидать каюту слишком часто.
– Федерико уверен,
