звуки позади нас. Это было похоже на скачки какого-нибудь животного по песчаному полу. Шух-шух-шух… Моё воображение нарисовало дикую обезьяну. Этот образ показался таким нереальным, что я просто отбросил его и больше не думал о звуках в темноте.
Кира задел что-то ногой и посветил фонарём вниз.
– Кости, – сказал он.
Я подошёл ближе и посмотрел.
– Человеческие, – уточнил я, толкнув мыском ботинка массивную берцовую кость, а ещё среди песка валялись рёбра и позвонки.
– Так это склеп, – Кира оглядел комнату, на его лице не было и тени волнения. Он не врубался.
– Кира, это свежие кости, – вразумил его я. – Ты не видишь? На них остатки мяса и… кажется… следы зубов.
Мой друг присмотрелся. Только сейчас я ощутил запах гнили. Он был слабым, здесь температура была как в холодильнике. В глубине подземелий, в одном из узких коридоров, раздались шлепки ног. Скачущие, быстрые.
– А мне говорили люди пропадают, – бормотал мой друг, прислушиваясь. – Люди пропадают…
– Валим отсюда, – сказал я.
– Поддерживаю! – ответил Кира.
Мой друг быстрым шагом направился туда, откуда мы пришли. Я отставал, потому что то и дело отвлекался на звуки в темноте, и они заставляли меня замирать. Мы были не одни в подземельях. Животное или человек – не разобрать. Оно фыркало, щёлкало зубами.
Кира был почти у троса. Я здорово отстал от него и собирался нагнать, но то, что я увидел, снова заставило меня остановиться на месте. На моего друга кинулось голое белое существо. Я только и видел, как оно бросилось и повалило Киру во тьму. Теперь были слышны только звуки борьбы. Это была драка насмерть. В какой-то момент Кира заорал так, что эхо прокатилось по всем коридорам. Ему сделали очень больно. А потом я услышал мощный удар и сочный хруст.
Всё это произошло за несколько мгновений, раньше, чем я успел кинуться на подмогу. Когда я побежал спасать Киру, он вдруг сам выпрыгнул на меня из темноты и пронёсся мимо с обезумевшими глазами. За ним на четвереньках скачками следовало белое существо. Я успел разглядеть его круглую лысую голову, тощие руки, выпирающий позвоночник.
Моё тело само метнулось от этого подальше… Я побежал за Кирой и мы оказались в комнате, что запиралась на дверь-решётку. Запустив меня, Кира схватился за прутья и повис всем своим весом.
– Что-нибудь! Что-нибудь! – вопил он, кивая на железные проушины.
Не знаю откуда я взял этот кусок стального прута. Он будто сам отыскался в песке. Прут туго вошёл в проушины. Мы были заперты. Белый тощий урод врезался в решётку и поднял крик.
Я обомлел, глядя на него. Это было некое подобие человека. Кости, длинные тонкие мышцы и туго натянутая кожа. Белая как у альбиноса. Кожа обтягивала череп, выдавая мощную челюсть. Глаза тощего урода безумно сияли. Он бился в решётку всем телом. Я думал он сломает прутья, но он внезапно отпрянул и исчез в темноте.
Я повернулся к Кире. Он сидел на полу, вытянув ноги и лицо у него было потерянное, казалось, что
