сказал Нэй.
– А что рассказывать? Ну, был здесь один. С картой. А потом…
– …уплыл, – фыркнула Лита.
– Угу, – сказал смотритель, даже не взглянув в ее сторону.
– Я должен увидеть, – сказал Нэй. – Вспомни тот день, подумай о нем.
Колдун приблизился и протянул руку к обветренному лицу смотрителя. Ему не хотелось этого делать, но он должен был удостовериться, что Джорди Каллен не закончил свой путь на Косматом острове. «Не закончил. У тебя ведь есть точка на карте, в которую превратилась пуговица…» На шее смотрителя натянулись жилы. Нэй чиркнул пальцем по лбу парня и словил упавшую слезу.
Лита захихикала, предвкушая.
Нэй заклинанием захлопнул дверь перед лицом девушки и поднес палец ко рту.
Волны набегали на корпус когга, пучина под ними была голодна. Маяк медленно растаял за кормой. По темному небу плыли вихрастые облака.
– Ты с каждой подружкой такой фокус проделываешь? – не унималась Лита. – И чьи слезы вкуснее?
– Подружкой? – не понял Нэй.
– А ты не видел, как он на меня смотрел?
– Он на тебя не смотрел.
– А я про что! Ну, дошло?
– Ты хочешь сказать…
Лита раздраженно покачала головой.
– И что ты увидел в голове новой подружки?
– Ничего, что могло бы помочь. Каллен был на острове, но в тот же день ушел на Север.
В голове смотрителя было темно и скользко – Нэй словно пялился на мир из илистого грота. Из клубка слизи, из бесконечного «ффамп». Заклятие похищенного ока пробудило чувство тошноты и слабости. Он поспешно сбежал из чужого воспоминания.
– Ты ему просто не понравилась, – сказал Нэй, но Литы уже не было рядом.
Прокладку курса к черной точке на белом пятне карты взял на себя Томас. Матрос ежечасно сверялся с компасом и секстантом.
Когда по волнам разлилась бледная луна, Нэй поднялся на палубу и пробудил голема.
– Это вовсе не обязательно, сэр, – сказал черный матрос.
– Ты устал, – сказал Нэй. – Вы все устали. Спускайтесь вниз и отдохните. И пришли мне Томаса.
Глиняный слуга взялся за румпель. Плоское красное лицо бессмысленно смотрело вперед. Нэй потянул за нить заклинания – и парус выгнулся, наполняясь ветром.
На шканцы поднялся Томас. Нэй проговорил с бывалым речником до самого рассвета. Речные обитатели сновали в воде темными лентами.
Судно тряхнуло, и Нэй вцепился в штормовой леер мертвой хваткой. Казалось, голему с трудом удается держать «Каллена» на нужном курсе. Волны захлестывали палубу.
– Эй, подсоби! – крикнул Томас.
Чтобы когг не опрокинулся, матросы уменьшили площадь паруса, беря на нем рифы. Нэй пробудил второго голема и призвал на помощь команде. Матросы постоянно падали, покрываясь синяками и ссадинами. Деревянный корпус когга угрожающе скрипел, стонал рангоут.
Штормовой
