style="font-size:15px;"> Существо неуклюже поклонилось, и я понял, что их ноги сгибались иначе, чем наши.
– Вы Дьявол? – Барда говорил с паузами, неуверенный в своем галстани.
Услышав такое обращение, я прекратил улыбаться.
– Дьявол, он самый.
За китууном подтянулась небольшая группа любопытных ксенобитов. В отличие от умандхов Эмеша и сьельсинов, у ирчтани существовало разделение по половым признакам, но я не мог определить, кто был мужчиной, а кто женщиной. На некоторых не было капюшонов, и неприкрытые головы казались удивительно маленькими. Над изогнутыми клювами блестели черные глаза-бусины.
– Прошу прощения за вторжение, – сказал я. – Я только что узнал, что вы здесь, и хотел на вас посмотреть…
– Посмотреть? – перебила другая птица, низкорослая, коренастая, с серым оперением и зитраа в чешуйчатой руке. – Человек, здесь тебе не зоопарк!
Голос этого ксенобита был ниже, чем у Барды, и напоминал воронье карканье, но его галстани при этом был чище.
– Удакс, не хами! – каркнул Барда, отвесив младшему ксенобиту легкий подзатыльник и прочирикав что-то на их родном языке.
Для моих ушей он звучал как смесь отрывистых выкриков и певучих трелей, и я улыбнулся, сожалея, что не умею играть на флейте, как Симеон, и не могу выучить музыку их языка.
Удакс защелкал клювом в ответ.
– Дело в том, что я вырос на легендах о вашем народе, – объяснил я, подняв вверх руки. – Когда я был маленьким, мать рассказывала мне о Симеоне Красном, принце Файде и битве у Атхтен Вара.
– Он еще и об истории нам будет рассказывать? – возмутился Удакс. – Мы не персонажи твоих книжек, unaan. Мы живем здесь и сейчас. И мы прилетели, чтобы сражаться с этими вашими бледными червяками. – Молодой ирчтани ударил себя в грудь и принялся царапать землю когтями. – Мы боевые ирчтани! Мы здесь, чтобы убивать, а не развлекать тебя!
Несколько других ирчтани согласно закаркали и возбужденно захлопали крыльями. Совершенно не разбираясь в повадках ирчтани, я не знал, насколько опасно для меня было их поведение.
«Унаан, – подумал я. – Червь».
Тем же словом ирчтани назвал сьельсинов. Вероятно, дело было в том, что ни мы, ни сьельсины не умели летать.
– Тише, приятель! – воскликнул Паллино. – Мы такие же солдаты.
– Солдаты? – переспросил другой молодой ирчтани. – Если мы все солдаты, почему нас держат отдельно от вас?
– Удакс, Мораг, замолчите! – прикрикнул Барда на подчиненных. – Это один из их Bashan Iseni.
Как я позднее узнал, на языке ирчтани «башан исени» означало палатина. Дословно – «высшее существо». Божество.
Но Удакс не хотел замолкать.
– Я устал от того, что эти unaani на нас пялятся, Kithuun-Barda. Каждый день одно и то же. Мы не экспонаты! – Солдат покрутил в руке длинную саблю.
– Мы уже уходим, – сказала Валка, потянув меня за плащ, и добавила тише: – Адриан, пойдем.
Но
