и его пособнику Кнуту. Оба мне нравились, но я знал, что они убьют меня с той же легкостью, с какой забивают зимний скот. Из двоих Сигурд был богаче, а Кнут опаснее. Он был молод и уже успел снискать себе репутацию лихого рубаки, человека, чей меч уважали. Все это привлекало к нему множество людей. Они шли к нему даже из-за моря, приплывали в Британию, чтобы последовать за вождем, который обещает им богатую добычу. Весной, думал я, датчане обязательно вернутся или, возможно, дождутся смерти Альфреда, так как знают, что смерть короля несет с собой неопределенность, а неопределенность дает массу возможностей.
Беортсиг думал о том же.
– А Альфред действительно умирает? – спросил он, когда мы уже выехали на север.
– Так все говорят.
– Так говорили и раньше.
– Много раз, – согласился я.
– И ты веришь в это?
– Сам я его не видел, – ответил я.
Я знал, что во дворце меня не ждал бы радушный прием, если бы я захотел повидать короля. Мне сообщили, что на Рождество Этельфлед уехала в Уинтансестер, но скорее всего ее вызвали к одру умирающего короля, а не к пиршественному столу.
– И Эдуард станет преемником? – спросил Беортсиг.
– Так хочет Альфред.
– А кто будет королем Мерсии? – не унимался он.
– В Мерсии нет короля, – ответил я.
– А должен быть, – с горечью произнес он, – причем не западный сакс! Мы же мерсийцы, а не западные саксы.
Я промолчал. Когда-то в Мерсии были короли, но сейчас эта земля подчинялась Уэссексу. Так повелел Альфред. Его дочь была замужем за самым могущественным из мерсийских олдерменов, и все говорило о том, что большинство саксов, проживавших в Мерсии, вполне довольны протекторатом Альфреда. Однако не всем мерсийцам нравилось доминирование западных саксов. Когда Альфред умрет, могущественные мерсийцы начнут поглядывать на свой пустующий трон, и среди них наверняка окажется Беортсиг.
– Наши предки были здесь королями, – сказал он.
– Мои предки были королями в Нортумбрии, – заявил я, – но я не хочу сесть на трон.
– В Мерсии должен править мерсиец, – настойчиво произнес он.
Кажется, ему было неуютно в моем обществе, или, возможно, его тревожило то, что он едет по землям, на которые претендует Сигурд.
Мы двигались прямиком на север, и под низким зимним солнцем наши тени скользили впереди нас. Первая ферма, мимо которой мы проехали, представляла собой сожженные руины. К середине дня мы добрались до какой-то деревушки. Ее обитатели наверняка заметили нас, поэтому я вместе со своими людьми отправился в ближайший лес. Мы рыскали в зарослях, пока не вытащили из укрытия семейную пару. Это были саксы, раб с женой. Они рассказали, что их лорд – датчанин.
– Он дома? – спросил я.
– Нет, лорд. – Мужчина стоял на коленях, дрожал и боялся поднять на меня глаза.
– Как
