Расстроенная просыпаюсь. С утра продолжается проза жизни. Только картины Николая Чудова из моей души никуда не уходят.
А потом опять происходит нечто нереальное. В один из дней ко мне на работу приходит одна из наших бывших учениц – Машенька Яснопольская. Она закончила учиться лет десять назад. Хорошо ее помню – умная, добрая, честная. Не похожая ни на кого. Только глаза грустные. Такие глаза бывают у детей, у которых дома что-то неладно. С ней было интересно и ко мне в музей, который я тогда только что придумала организовать на базе школы, она приходила почти каждый день. Мы тогда занимались тем, что можно было бы назвать поисковой работой – ездили по окрестным деревням, искали заброшенные дома, в них было много старой утвари. Нашли и прялки и коромысла, и сундук, и керосиновые лампы, и патефон и углевой утюг. И еще много всего. А Машеньке больше всего нравилось фотографировать эти старые дома и писать небольшие сопроводительные статьи о каждом из предметов. Это и определило ее выбор – она стала журналисткой. Довольно успешной, насколько я знаю. Сейчас у Машеньки и фамилия другая, и в глазах больше нет той непроходящей грусти. Но она так и осталась умной, доброй, честной. Она еще в школьные годы довольно близко общалась и с Вероникой Владимировной. Их дружба продолжилась и позже. Именно Машенька занималась ее похоронами. Она пришла ко мне спустя несколько дней. В руках у нее был бумажный сверток, похожий на завернутую картину.
– Здравствуйте, Татьяна Юрьевна – голос у нее тихий, я подхожу ближе, обнимаю Машеньку. Я знаю, что она была очень привязана к Веронике Владимировне.
– Здравствуй, как ты? Очень сочувствую тебе. – глажу Машеньку по плечу, она кивает.
– Спасибо, потихоньку привыкаю к мысли, что ее уже нет. Я к вам как раз по этому поводу. Я разбирала вещи Вероники Владимировны. Оказалось ведь, что у нее родственников не было. Так вот, я вещи разбирала и нашла вот это – Машенька показала на сверток.
На самом свертке было написано «Надо отнести Татьяне Юрьевне. Ей лично, или в школьный музей, если ей не понравится».
– Это почерк Вероники Владимировны. Так что вот – вам от нее. – Машенька передала мне сверток. Мы еще раз обнялись и она ушла. А я осталось наедине с неожиданным подарком. Не знаю почему, но развернуть и посмотреть, что там под бумагой решилась только дома. Принесла сверток. Сначала стояла в коридоре не решаясь распечатать. Руки задрожали. Из свертка я достала картину. В первое же мгновение поняла, это картина Николая Чудова. В это сложно было поверить, всего три месяца назад я даже не знала о существовании этих картин, этого художника. Теперь же, какими-то немыслимыми тропинками судьбы ко мне попадает уже третья картина. Мое сердце билось так громко, что мне захотелось заткнуть уши. Я попробовала успокоиться и взять себя в руки. Стала глубоко дышать. Прислонила картину к стене, села на пол напротив. Эта картина – вновь совсем другая. Настроения, цвета, краски – все было подчинено иной мелодии,
