от него словно пляшущие языки пламени лучами.
– Хватит, пора приступать, – каркающим, с заметной хрипотцой, голосом заявил Экхарт, и черноволосая статная женщина тут же согласно кивнула при этом не сводя взгляда своих пронзительных темных глаз с Сельмы.
Девушка неуверенно двинулась к изображению шара. Встав в самом его сердце, она замерла, не зная все ли сделала правильно и здесь ли ей нужно стоять.
– Встань на колени, – на чистом хешшинском властно велела черноволосая женщина и Сельма без промедления повиновалась. – Сегодня я буду вести тебя, дитя, – сказала женщина, приближаясь к Сельме и девушку невольно затрясло.
Она попыталась прикрыть глаза и выровнять дыхание, но у нее ничего не вышло. Сердце бешено колотилось готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Женщина приблизилась и тоже уселась на колени прямо напротив Сельмы, не обращая внимание на смявшееся длиннополое черное платье с воротом еще более высоким и глухим, чем у самой Сельмы. Она протянула к девушке руки ладонями вверх призывая ту вложить в них свои. Сельма на мгновение смутилась и, все еще пытаясь побороть дрожь, отпустила судорожно сжимаемый ею подол платья, вкладывая свои влажные от пота ладони в протянутые к ней руки статной женщины.
– Не волнуйся, у тебя все получится, – заявила та уже более мягким успокаивающим тоном, хотя лицо ее выражало всю ту же строгую холодность. – Ты уже, наверное, слышала о том, что такие как ты, такие как мы, – тут же поправила себя женщина, – испытываем некоторые трудности при использовании дара, но сейчас это не должно смущать тебя. Не думай об неудаче, всегда нужно стремиться к успеху и у тебя все получится. Я буду вести тебя во время испытания. Я начну песнь. Повторяй за мной слово в слово и старайся поддерживаться заданных мною темпа и интонации. Тебе все ясно?
Сельма сглотнула стоявший в горле ком и быстро кинула женщине. Та, к удивлению девушки, улыбнулась ей краешками губ.
– Закрой глаза дитя, мы начинаем.
В этот раз Сельма подчинилась беспрекословно. Она так плотно прикрыла веки, что у нее заныли глаза. Она чувствовала, как трясутся ее руки, крепко сжимаемые ладонями женщины и ничего не могла с этим поделать. Та затянула тягучий мотив на языке, который не был знаком Сельме, но тем не менее слова были разборчивы, так что девушка без труда смогла повторять их. А вот темп пения, который все нарастал, держать было сложнее. Голос Говорящей не только звучал быстрее, но и громче. Сельме тяжело было подстроиться под этот темп, тем более что значение слов ей было незнакомо. Она старалась. Старалась изо всех сил. Но кроме того что пытается поспевать за Говорящей, крепко сжимающей ее руки, ничего не чувствовала. Зато прошел страх. Сельма перестала дрожать и сосредоточилось только на песне. Она была тягучей и как казалось Сельме, хоть она ничего и не понимала, очень красивой.
