style="font-size:15px;"> Курица подпрыгнула и села на стол.
– Ты чего удумала, пернатое?
Кругленькие оранжевые глазки поочередно смотрели на меня. Потом птица издала несколько отрывистых громких звуков и… снеслась! По столу прямо мне в руки прикатилось настоящее теплое яйцо.
– Ну ты и фокусница, подруга, покруче моего менеджера!
6 глава. Казнить нельзя помиловать
Абишаг Абрамыч перезвонил сам. Он пообещал, что к вечеру дороги непременно расчистят, и сделка состоится. Но чем больше проходило времени от принятия решения, до его исполнения, тем сильнее становились мои сомнения. Да, взять на себя представительство, поставить перед фактом начальницу, которая не сможет ни уволить меня, ни переправить уже заключенный контракт, – заманчиво. И денег наверняка отсыпали бы, и власть какая-никакая, хотя бы в этом сегменте по витаминкам. Уважение. А вот мама? Поддержала бы она меня? Внутренний голос сбивчиво начал искать оправдания: «А что мама? Она человек старой формации. Она не понимает, что в наше время только так и можно чего-то добиться».
Пришли двое молодцов с простыней и топором из клининга гостиницы:
– Где тут ваша курица?
– В ванной вроде бегала. Вы это серьезно? – Я показал глазами на топор.
– Ну, а куда ее? С фермы сказали, что не их. Нам она тоже без надобности. На улице замерзнет или собаки съедят. А так – суп. – мужички кровожадно заулыбались.
– Ну, не знаю, как-то жестоко.
– Так мы приступим?
– Валяйте.
Курица кудахтала и активно изворачивалась, по моему шикарному номеру во все стороны летели перья, в руках охотников сверкал топор. Наконец, птичка оказалась прямо под простыней, ее спеленали и наклонили над раковиной, чтобы завершить «дело».
– Так, все! Спасибо! Вы ее поймали, она ничья, номер мой. Короче, беру шефство над животинкой. Топор убери, дубина! Лучше принесите пшено и коробку какую-нибудь или клетку, если есть.
– В этом номере проживание с животными запрещено.
– Да? А где можно?
– Сейчас уточним и пришлем распорядителя. За поимку и, чтоб прижилась, надо б … – Он многозначительно потер палец о палец, а его напарник стукнул себя по шее.
– Держите, дармоеды. Спасибо за помощь. – Я сунула им вино из бара и денюжку. Молодцы немедленно удалились.
Мы остались в номере вдвоем: я и спеленутая спасенная мной птичка. Вынув ее из раковины и поднеся на вытянутых руках к зеркалу, я произнесла:
– Отныне ты – мой личный зверь! Нарекаю тебя Рябой, чтоб у нас всегда водились золотые яйца и хватало не только на зерно, а еще и на хлеб с маслом и черной икрой!
– Спасииибо, – раздалось из недр простыни.
С перепугу я разжала ладони и клубок с куриной начинкой рухнул на пол.
– Лучше б зарубили! Что это опять такое?
Но Ряба
