href="#note28" type="note">[28].
Когда я достиг [острова] Хуаны[29], я проследовал вдоль его берега на запад, и он оказался столь обширным, что я подумал, не есть ли это материковая земля, не провинция ли это Катая. Но не обнаружив на побережье городов и местечек, кроме небольших поселений, с жителями которых я не мог сговориться, ибо все они сразу же обращались в бегство, я двинулся вперед тем же путем, заботясь о том, чтобы не пропустить большие города и селения.
И пройдя много лиг и не замечая никаких перемен, а между тем берег отводил меня к северу, что противоречило моему намерению, поскольку зима уже начиналась, я же собирался продвигаться на юг, тем более, что ветер увлекал меня вперед, решил я не дожидаться перемены погоды и возвратился назад в одну из уже известных мне гаваней, откуда я послал двух человек на землю, чтобы дознаться, есть ли там король и большие города[30].
Они совершили трехдневный переход и нашли множество мелких поселений и людей без счета, но ничего достойного внимания не встретили и поэтому вернулись.
Я достаточно наслышался от других, ранее захваченных мною индейцев, что земля эта не что иное, как остров. Поэтому я проследовал вдоль ее берега на 107 лиг к востоку до места, где был острову предел. С этого пункта я увидел на востоке другой остров на расстоянии 18 лиг [от Хуаны], и тому острову я тотчас же дал имя Эспаньола[31]. Я направился к нему, следуя северным его берегом (так же, как шел я у Хуаны) к востоку, и прошел 188 больших лиг по прямой линии.
Остров этот, как и все другие, отличается чрезвычайным изобилием, а Эспаньола в особенности. На ее берегу есть много гаваней, равных которым я не знал в христианских странах, множество больших, хороших рек, прямо чудо какое-то.
Земли здесь высокие, и на них множество высочайших гор. Даже остров Тенериф не может сравниться с Эспаньолой[32].
Все эти горы необыкновенно красивы, формы их бесконечно разнообразны, все они проходимы, все заросли деревьями бесчисленных пород и такой высоты, что кажется, будто они достигают неба. Мне уже говорили, что они никогда не теряют свою листву, и я сам мог в этом удостовериться, ибо я видел их такими же зелеными и прекрасными, какими они бывают в мае в Испании. Некоторые были в цвету, другие с плодами, прочие в ином состоянии, сообразно их природе. И когда я там проходил в ноябре месяце, пел соловей и другие птицы разнообразнейших видов[33].
Есть здесь пальмы шести или восьми видов, и любо глядеть на них: столь многообразна их красота, как, впрочем, и иных деревьев, плодов и трав. На острове есть сосновые чащи на диво, и там имеются обширнейшие поля, годные для посевов, а также мед и множество разных птиц и всевозможные плоды, и в земле немало металлов и людей там без счета[34].
Эспаньола – чудо: тут цепи горные и кручи, и долины, и земли тучные, пригодные для обработки и засева, для разведения скота любого рода, для городских и сельских построек.
Морские гавани здесь такие, что, не видя их, нельзя и поверить, что подобные могут существовать, равным образом как и реки – многочисленные
Остров Хуана – Куба.
Посланы были Родриго де Херес и Луис де Торрес. Луис де Торрес был толмачом Колумба, так как он знал еврейский, «халдейский» и арабский языки. Впрочем, его лингвистические познания, которые действительно могли бы найти себе применение в Индии, оказались бесполезными в новооткрытых землях.
Эспаньола была открыта 5 декабря 1492 г. «Большие лиги» – вероятно содержали 4 итальянских мили и, следовательно, равны были 5 924 м. Таким образом, 188 больших лиг составляют 1 137 км. Между тем остров имеет максимальную протяженность 660 км.
Пик Тенериф на 630 м выше самых высоких гор Эспаньолы.
Испанский хронист Овьедо, посетивший «Индии» спустя 30 лет, утверждал, что в новооткрытых землях только три или четыре вида деревьев теряют осенью листву. Очевидно, описания Овьедо отражают реальные естественно-исторические условия, существовавшие в то время на Антильских островах. Овьедо считает вечнозеленую растительность наиболее характерной особенностью пейзажа «Индий».
Современники великих открытий различным образом оценивали численность населения Эспаньолы. Лас Касас определял ее цифрой в три-четыре миллиона. Напротив, некоторые историки XIX–XX вв. считали и считают, что население Эспаньолы не превышало 300–400 тысяч.
