их стыд.
Остров этот очень зеленый, ровный и изобильный, и я не сомневаюсь, что жители круглый год сеют и собирают просо (paniza) и многие другие культуры. Видел я много деревьев, которые весьма отличаются от наших, и среди них есть множество, имеющих ветви различного вида, которые отходят от одного ствола, причем каждая веточка бывает особой формы, и так все это необычно, что кажется величайшим на свете дивом.
И каково же разнообразие этих форм и видов! Например: на одной ветке листья подобны камышинкам, на другой же листья такого вида, как у мастичного дерева (lantisco). И бывает, что на одном и том же дереве растут листья пяти или шести совсем между собой несхожих видов. И это отнюдь не результат прививки. Можно сказать, что прививку эту делают сами леса, люди же о деревьях совершенно не заботятся. Не усмотрел я у местных жителей никаких признаков сект, а потому полагаю, что очень скоро они станут христианами, тем более, что люди они весьма понятливые.
Рыбы здесь настолько отличаются от наших рыб, что кажется это чудом. Иные похожи на петухов и имеют тончайшую расцветку – тут и синие, и желтые, и красные, и все иные тона; другие же расцвечены на много ладов. И так тонки эти краски, что не найдется на свете человека, который не подивился бы им и не обрел бы величайший покой (descanso), глядя на этих рыб.
Есть также киты. Тварей я не видел здесь никаких, если не считать попугаев и ящериц. Корабельный мальчик говорил мне, будто он видел большую змею. Ни овец, ни коз, ни других животных я не видел, хотя, впрочем, и находился я здесь очень недолго, всего полдня. Вряд ли, однако, я мог их просмотреть, если они здесь действительно имеются. Все окружающее этот остров я опишу после того, как его обойду».
Среда, 17 октября. «В полдень я вышел из селения, где был брошен якорь и взята вода, чтобы обойти остров Фернандину. Ветер был юго-западный и южный. Между тем я желал следовать вдоль берега к юго-востоку и югу по следующим причинам: сам берег уходит на юго-восток и, кроме того, мне надлежало взять этот курс и идти на юг еще и потому, что, как объясняли индейцы, которых я с собой вез, и местные жители, именно в южной стороне должен был находиться остров Самоат, где есть золото.
Однако Мартин Алонсо Пинсон, капитан каравеллы «Пинта», которому я отослал трех индейцев, явился ко мне и сообщил, что один из этих индейцев весьма убедительно дал ему понять, что, следуя на северо-северо-запад, можно очень скоро обойти остров. Поэтому, видя, что ветер не помогает мне на пути, которым я намерен был следовать, я счел за благо выбрать другой путь и направился на северо-северо-запад.
И когда я был в двух лигах от оконечности острова, я открыл чудеснейшую бухту с одним входом. Точнее говоря, в нее вели даже два прохода, потому что в горле бухты, как раз посередине, находился маленький островок. Оба эти прохода были очень узки, но внутри бухта казалась такой широкой, что там могли бы поместиться сто кораблей, если бы только глубина ее оказалась для этого достаточной, дно лишено подводных камней, и проходы глубоки.
Я
