недоуменно спросил лейтенант.
– Ну, лестницу ты же обвалил.
– Резонно.
– Выбираться надо, а то крысы сожрут.
И только сейчас Семён обратил внимание на копошащихся кругом крупных серых, глядящих на него маленькими злобными глазками грызунов.
– Звать-то тебя как, лишенец? – произнес он уже достаточно миролюбиво.
– Стёпа.
– Ну, вот что Стёпа мы с тобой сейчас сделаем – сказал Семён и, доставая свой мобильный телефон, стал подсвечивать им в разлом.
– Да, кстати, меня зовут Семён Петрович.
Сказавши это Семён, освещая себе путь телефоном, просунулся в темный проём. Алкоголик Степан, не желая оставаться в одиночестве, полез вслед за ним. Постепенно узкий проем расширился, превратившись в широкий тоннель. То и дело по пути им встречались остатки брошенной техники и инструмента. В одном месте даже пришлось перелезать через перегородивший проход странного вида трактор. Впереди периодически был слышен гул проходящих электропоездов. И приближающийся звук колес внушал надежду, что скоро они должны куда-нибудь выйти. Однако Семён со Степаном шли, а тоннель все не кончался. Батарейка телефона уже села, и они продолжали двигаться, спотыкаясь в полной темноте. Вдруг Степан остановился и, взяв лейтенанта за руку, сказал:
– Тихо.
Семён замер – Что?
– Слушай!
– Что? – еще раз в недоумении спросил Семён.
– Звук позади нас.
Семён прислушался, и точно было слышно, как сзади них метрах в ста пробежал, бодро постукивая колесами, электропоезд. Оба рванули назад на звук уходящего поезда в надежде обнаружить пропущенное ими в темноте ответвление в тоннеле. Их надежды оправдались, и, нащупывая каменистую поверхность стены и обдирая в кровь руки о выступы, они действительно обнаружили еще один проход. Проход был завален мусором, разгребая его, они увидели тусклый свет, струящийся из узкой расщелины. Это придало обоим сил, и через четверть часа проём увеличился на столько, что туда можно было протиснуться.
Перед ними открылся тускло подсвеченный семафорами и дежурными лампочками тоннель метро, и недолго раздумывая в каком направлении двигаться, они направились вслед уходящему поезду. Оба заметно повеселели в предвкушении выхода на какую-нибудь станцию, до такой степени, что Семён даже стал опасаться уже не крыс, и не своих рысканий в бесконечном подземном ходу, а новой встречи с военным патрулем. Но и патруль не казался уже таким страшным. Ну, комендатура, ну взыскания, ну и что. Заметно приободрившийся Степан пустился в философские рассуждения о конечности любой дороги, так что чуть не проворонил нагнавший их и заставивший прильнуть к стене очередной поезд. Тот пролетел мимо них, раздраженно гудя и поднимая вихри песка и мусора. В ярко освещенные окна вагонов можно было увидеть лица пассажиров, и если бы они хорошо
