говорил Питер на фоне уличного шума. – Новый издатель – истинный джентльмен и твою колонку сто процентов трогать не будет. Он от тебя в полном восторге. А вот я пребываю в раздражении. Мой роман зашел в тупик. И неужели я должен был услышать именно от Ника, что вы расстались? Говоря словами Стейнбека, “Вокруг столько печали, когда идет дождь”».
Когда я вышла из голосовой почты, гадая, зачем Нику понадобилось сообщать Питеру о нашем разрыве, телефон завибрировал снова. Это был Гриффин – третья попытка до меня дозвониться.
– А ты не даешь девушке даже дух перевести, – заметила я.
– Это срочно.
Сердце у меня замерло.
– Что случилось?
– Я купил билеты на концерт «Уилко».
Я невольно улыбнулась, прикусив губу:
– А что тут срочного?
– Концерт в Санта-Барбаре, и если мы хотим успеть на песню Remember the Mountain Bed, выезжать надо прямо сейчас.
Выходит, можно просто выключить свет, перестать искать ответы на вопросы Ника и поехать с Гриффином.
Так я и сделала.
А вскоре произошло второе событие, которое изменило все: приехала мама.
Приехала мама, и я познакомила ее с Гриффином. Она работала агентом по продаже недвижимости в Скоттсдейле, штат Аризона, куда переехала года полтора назад вместе со своим очередным мужем Гилом. Профессионалом мама была превосходным: никто не сумел бы продать дом быстрее ее. Она часто отправлялась в путешествие, чтобы отметить удачную сделку, хотя ко мне выбралась впервые.
Маму трудно назвать легким человеком, и мне не очень-то хотелось с ней встречаться. Я предчувствовала целый шквал вопросов о том, как это я поменяла Ника на Гриффина и переместилась из той точки, в которой мама имела хотя бы примерное представление о моей жизни, в точку, где она не знала вообще ничего. Но мама за меня волновалась, что ей совершенно не свойственно, и совесть не позволила мне отказаться. Плюс с мамой приехал Гил – добрый и положительный Гил Тейлор. И я решила рискнуть. Рядом с ним она обычно вела себя хорошо. И не только она.
Мы встретились в ресторане в деревенском стиле «Джелина». По-моему, Гриффин был несколько ошарашен, когда мама вошла в зал: ее красота всегда производит впечатление. Мама выглядела одновременно и старше, и моложе своих лет: длинные светлые волосы, как обычно, собраны в хвост, открывая безупречную кожу, цвет усталых бледно-голубых глаз гармонирует с цветом платья в этническом стиле, на ногах – красно-коричневые сапожки до колен.
Когда мама без улыбки подошла к столу, Гриффин сжал мою руку.
– Привет-привет, малышка, – сказал мне Гил.
Мама тем временем протянула Гриффину руку. Гриффин, надо отдать ему должное, не только встал ей навстречу, но и отодвинул для нее стул.
– Рад с вами познакомиться, миссис Тейлор, – сказал он.
– Зовите меня просто Дженет. – Мама улыбнулась – слишком
