прикрыть, потому что если эта информация всплывет, то за этой формулой, вернее, за создателем, будут охотиться все оборотни. Не бойся, никто не знает, что это ты. Мне пришлось „умереть“, а Риашу „пропасть“, чтобы сохранить все в тайне, но нас найдут, Аринн, если не уничтожить магзаписи в Красной комнате. В этом тебе сможет помочь только брат Риаша – Эрго Гессе. Он владелец Красной комнаты. Обратись к нему через этого человека…»
К ужасу, Аринн на запись попало что-то жидкое и разобрать контакт было невозможно. И как ей теперь связываться с Эрго Гессе? Керрин была в своем репертуаре! Вместо того чтобы прийти к ней и все обговорить, вместо того чтобы Риашу прийти к Россу… Единый, да они два сапога пара, вот точно! В первую очередь Керрин должна была не брать ее пробирки! Красителя у нее не было! А теперь она втянута в какие-то клановые интриги.
– Хотя рано или поздно на меня бы вышли, – констатировала факт Аринн. – Слух о копии эликсира, который так близок к витаэ, дошел бы либо до Мауш, либо до Лаэт, хотя оба магических вида брезговали человеческими аптеками. Керрин просто ускорила процесс того, о чем Аринн совершенно не подумала. Так что спасать и свою шкуру ей тоже придется. Обратного пути нет. – Раз контакта нет, то придется идти уже проторенной дорожкой – к Россу фой Мауш.
Аринн перевернула лист и заметила обведенный квадрат, она провела пальцами, а потом приложила ладонь, под которой стала нагреваться бумага. Убрала руку и увидела фотоотпечаток: ее смеющаяся Керрин в летнем цветастом сарафане и темноволосый, мощный Риаш фой Мауш, который обнимал ее сестру бережно и ласково. Он тоже улыбался и выглядел счастливым.
Внизу снимка была подпись: «Ты скоро станешь тетей».
Аринн зарычала и смяла письмо в руках в комок.
– Вот же дуреха! Беспечная дуреха! Их ищут, а они детей делают!
Теперь она расшибется в лепешку, но уведет след от них, ей терять нечего.
«P. S. Ты должна надеть красное платье или плащ на мои похороны. Я пришлю огневичка, чтобы узнать, прочитала ли ты мое письмо. Аринн, прости меня, пожалуйста, но я пыталась защитить нашу семью».
Аринн перечитала небольшую подпись снизу и закачала головой – план Керрин трещал по швам. Удивительно, как их не нашли раньше! Письмо она сожгла над бабушкиной свечой, а для верности смешала свои реактивы из холодильника и полностью уничтожила пепел, чтобы ни одной пылинки не осталось.
Следующие дни она занималась всеми вопросами, связанными с похоронами. Много бумаг, очень много навязчивых советов, Аринн с ужасом смотрела на распечатанные для нее прейскуранты и понимала, что, наверное, она тогда зря отказалась от помощи на работе, но, с другой стороны, ей совершенно не хотелось вмешивать посторонних людей. Ей казалось, что она недостаточно скорбит, недостаточно опечалена смертью «сестры», и любой мало-мальски знающий их двоих знакомый может легко увидеть ее секрет. С каждым восходом солнца ее личная тайна давила все сильнее и сильнее,
