ходят поди, как по часам?
– Нет у нас никаких караванов, места слишком дикие, и рации нет, а до недавних пор и транспорта не было. А теперь вот разжились и сразу к вам, продукцию менять.
– Блеклые бегающие глаза, не особо сочетающиеся с аморфной физиономией бойца, внимательно изучали лицо Рифа, пальцы выстукивали по шлему нехитрый ритм.
– Разжились говоришь… Хм ну допустим, допустим – сказал патрульный больше самому себе, осмотрел еще раз одетый в тряпье отряд, прошелся взад-вперед внимательно оглядывая вездеход.
– Так-с-с-с ну хорошо, если там вон там, в траве, не прячутся ваши лихие подельники то поезжайте тогда, и не советую вам тут шутить. Берите левее и увидите там машинки наваленные, а за ними разрыв ограждения, потом по дороге немного, хм и увидите там значит, стоянку и главное здание, это когда-то школа была.
Охранник, искоса поглядывая на мужчин, топтался на месте словно конь и наконец выдал: – Ну и за услуги наши неплохо бы скромное вознаграждение получить…
Риф не был удивлен таким поворотом, редкий разговор с представителями Союза проходил без легкого элемента вымогательства.
– Чем помочь можете, вашим драгоценным, так сказать, защитникам? Стоящим, между прочим, между вами и ужасами диких земель, а? Ничем? Хм, эмм, ну да… кукуруза мне ваша и даром не сдалась… Давайте хоть патронов пригоршню тогда.
С явным презрением он разглядывал протянутые винтовочные патроны калибра 7.62.
– Ну что это за кустарщина, откуда вы их взяли, ими вообще стреляют или так, в зубах ковыряют? Ладно дикарям этим сгодится, все-все проезжайте, времени уже потрачено уйма, и так из-за вас пришлось крюк делать по этой грязище, все перемазались вон.
Находясь под впечатлением от встречи, все забрались в вездеход, Риф немного задумавшись и переваривая в голове ее детали, слишком резко надавил на педаль газа отчего вездеход, задрав морду, выстрелил в закат.
Подбираясь ближе к шоссе, он видел как вокруг появляются как отдельные ржавые кузова машин, так и целые агломераты. В центре такого скопища обычно находился скелет какой-нибудь длиннющей фуры, а вокруг, словно преданные рыцари вокруг своего павшего господина, были навалены трухлявые остовы легковых автомобилей. Из прогнивших крыш росли деревья, по кабинам и остаткам колес вились ползучие растения, кузова и капоты проржавели насквозь, обнажая окаменевшие двигатели с наносами грязи и зарослями мха внутри, или открывая вид на лонжероны и раму словно на кости гниющих мертвецов. Лавируя между этими причудливыми композициями, Шарлотта въехала в настоящий коридор, образованный нагромождениями автохлама разнообразного происхождения, высотой в несколько метров, спрессованного временем и занесённого грязью настолько, что уже с трудом можно было рассмотреть отдельные части. Из дыр окон, некоторые, из которых были на уровне четырех-пяти метров от земли, привлеченные светом фар выглянули с десяток грязных рож, по всей видимости принадлежавших местным
