Когда все, наоборот, так плохо!
Затем Дуайт ступил в темноту и слился с черным небом, с полночью, с черным экипажем и серыми лошадьми, с мерцающими огнями по ту сторону деревянной арки, которой был отмечен вход на кладбище. Для Мандерса, провожавшего Дуайта взглядом, последний был неотличим от деревянных и каменных надгробий, возвышавшихся над землей.
Более темной ночи Мандерс в своей жизни не припоминал.
В душе же Дуайта неугасимо мерцал назойливый огонек, вспыхнувший в тот самый момент, как только он подумал: никто ничего не знает!
Этот огонек согревал его, напоминая, что Джон Боуи мертв, а Лафайетт – в деле. Но Дуайт хотел воспользоваться им, этим далеким пламенем, чтобы все как следует проверить и удостовериться, что его тайна не ведома никому.
Мокси и посыльный
Почтмейстер мистер Кэдж прекрасно знал, кому из своих подчиненных поручит доставку послания, только что прибывшего из Хэрроуз. Правда, сидящий на скамейке у крыльца юноша, на которого пал выбор, едва не валился с ног от недосыпа.
– Есть работенка, – сказал ему Кэдж, склонив голову и козырьком фуражки прикрыв глаза от солнца, после чего похлопал посыльного по плечу.
Явно не понимая, что говорит ему босс, посыльный поднял мутные сонные глаза.
Но тут же встряхнулся.
– Вот оно что! – произнес он, соскочив со скамейки. – Доставка!
– Да, и давай-ка поторопись, – сказал Кэдж, протягивая посыльному сложенный вдвое конверт.
– Спасибо!
Посыльный надел шляпу, бегло глянул на адрес, но, перед тем как спуститься с крыльца, на мгновение застыл:
– Мистер Кэдж!
– Что еще?
– Как-то мне… боязно встречаться с этим типом.
Кэдж рассмеялся раскатистым смехом здорового, уверенного в себе человека.
– Так ведь встречи-то и не будет, сынок! Ты же всего-навсего посыльный.
Кэдж подмигнул посыльному, но тот по-прежнему не двигался с места.
И тогда Кэдж повысил голос:
– Это срочная телеграмма, малыш. Пошел, и не оглядывайся! С адресом сам разберешься – глянь на конверт, и вперед!
Посыльный, сунув листок в карман жилета, снова поблагодарил мистера Кэджа. Тот, повернувшись к нему спиной, вернулся в дом.
Посыльный спрыгнул с крыльца и торопливо пересек покрытую гравием площадку, подойдя к столбу, у которого привязанной стояла старая гнедая лошадь. Почтмейстер выглянул из окна: посыльный в пути, следует в северном направлении.
Кэджу вся эта история была малоинтересна – кто такой этот Джеймс Мокси, как он связан с преступным миром, кто вообще в Макатуне сделал себе имя подвигами на Большой дороге? Какая ему разница? Что бы там этот Мокси ни натворил, совершил он это еще в молодости. Теперь же он успокоился, и Кэджу было комфортно от мысли, что ему уже не нужно бояться какого-нибудь психа с пушкой или подонка,
