она. – Вы встретились с двумя соперницами прошлого года, уже делившими первые места во всех видах искусства. Эленаис де Плюминьи не знает себе равных в фехтовании и придворных манерах, а Прозерпина Каслклифф превосходит всех остальных в колком остроумии и умении ездить верхом.
Я проследила за взглядом Наоко. Действительно, старшеклассницы почти равномерно распределились между двумя столами: один с кудрявой шатенкой во главе, а другой с мертвенно-бледной брюнеткой.
Вот почему последняя была так счастлива, когда я публично поставила Эленаис на место. Не из сочувствия, как я наивно полагала, а из духа соперничества.
– Семья Прозерпины восходит к древнейшему английскому роду. Ее предки – легендарные лорды Каслклифф, – доверительно сообщила Наоко. – Их благородный род берет начало со времен короля Вильгельма Завоевателя. Но теперь они бедствуют.
– Говорят, между Францией и вице-королевством Англии существует напряженность, – вспомнила я слова мадам Терезы.
– Именно поэтому Прозерпину приняли в школу на безвозмездной основе: чтобы укрепить дипломатические связи между двумя странами в эти неспокойные времена. Если она станет оруженосцем Короля, это будет сильным знаком. Каслклифф прекрасно изъясняется на французском, как вы могли заметить…
– И вы тоже, – поспешила я заверить Наоко.
Девушка покачала головой, демонстрируя неуверенность, которую я уже успела в ней заметить:
– Может, мой французский и неплох, но способностей к остроумным ответам, как у вас, нет. А куртуазные манеры далеки от идеала, не то что у Эленаис, чья красота освещает любое место, где бы она ни появилась. К тому же у меня нет уверенности Прозерпины, которой удается навязать свой стиль вопреки этикету. – Она кивнула в сторону независимой брюнетки. – Ну кто еще, кроме нее, осмелится надеть деним в школу?
– Деним?
– Да, ткань из Нима. Новая, недорогая, эластичная ткань, которую молодые и модные простолюдины носят прямо на тело. Надо сказать, что на леди Прозерпине деним выглядит просто сногсшибательно. Даже Серафине де ла Паттбиз со всеми ее накидками с бахромой и платьями с оборками далеко до Поппи!
Я молча кивнула, понимая, насколько невежественна в последних веяниях моды, которые никогда не достигали далекой Оверни.
Служанка принесла десерт – «мусс из гуавы и ананаса». Из фруктов, столь же незнакомых мне, как экзотические ткани Версаля. Я попробовала его с опаской… Он оказался восхитительным.
– Поппи и Эле – это битва старинной шпаги древнего рода аристократии и роскошного платья нуворишей, – задумчиво заключила Наоко, пробуя мусс. – У обеих отличная учеба, бесконечные воздыхатели из мужского крыла. Эти особы диктуют правила игры. По крайней мере, пока не нейтрализуют друг друга.
– Что вы имеете в виду?
– В конце прошлого года напряжение между ними было настолько велико, что месье де Монфокон вызвал их в свой кабинет и пригрозил исключением.
При
