наверху, мне пришлось зажмуриться, потому что яркость стала почти невыносимой. Белая современная архитектура, четкие геометрические фигуры, зеркальные фасады, по которым проносились пушистые облака. Здания, которые можно было ожидать увидеть в финансовом районе мегаполисов.
У меня екнуло сердце, когда бросила взгляд на свои ноги и увидела светлые вагоны в нескольких метрах подо мной, которые только что пронеслись мимо. От перепада высоты у меня кружилась голова. Стекло было настолько прозрачным и ослепительным, что казалось, будто я парю в воздухе, как девушка-акробат. Застекленная площадка, на которой я стояла, была конусообразной, утопленной в белый мраморный пол, и выходила на еще одну величественную лестницу. Я никогда не видела такого чистого общественного места.
Быстро вперед! Я не позволяла себе отвлекаться. Что было не совсем просто, так как наверху действительно ожидал рассказчик, который, хотя и собрал вокруг себя меньше зрителей, чем акробаты, но слушали его завороженно. Он сидел в белом балахоне на широких перилах и болтал ногами, а его слушатели уютно устроились перед ним, сложив ноги по-турецки. Его глаза были закрыты, и он слегка покачивался вперед и назад. Мое сердце екнуло. Разве ему не было дела до бездны позади него? Драматический голос, донесшийся до меня, не оставил сомнений в том, что он был полностью поглощен повествованием.
– …так что немногим избранным, которым все еще позволялось владеть силами четырех стихий после грехопадения человечества, приходилось не только сдерживать ограничения в отношении времени и продолжительности прыжков во времени, но и избегать контакта друг с другом, чтобы оставаться в здравом уме и продолжать использовать свой дар. Скрещивание двух стихий представляет опасность, которая находится за пределами нашего воображения. Но хотя избранные и превосходили обычных людей своими способностями, все же они несли в себе худшие из всех человеческих качеств.
Он сделал театральную паузу и смахнул со лба светлую прядь. При движении на его запястье вспыхнул серебристый перечеркнутый треугольник. Словно шрам, он выделялся на его слегка загорелой коже.
– Какие качества? – воскликнула молодая белокурая женщина впереди. Я едва расслышала ее голос, потому что сейчас по площади пронесся сильный порыв ветра, который болезненно отозвался в моих ушах и дернул за шапку.
Рассказчик улыбнулся. Как ни странно, у меня не было никаких проблем с его пониманием, хотя он и говорил совершенно спокойно. Ветер был лишь приятным сопровождением его слов.
– Неспособность быть довольными тем, что у них есть. Жажда все большего и большего.
– Почему это так плохо? – отозвалась женщина. Двое парней рядом с ней ухмыльнулись. – Стремиться к чему-то лучшему?
– Потому что стихии существуют не для того, чтобы сделать человека более могущественным. А для того, чтобы сохранить равновесие. А мания величия разрушает всякое равновесие.
Я дернулась и повернулась, чтобы идти дальше. Лицо Нерона предстало перед моими
