решеткой. Если Кросс облажается, улики, которые могли бы раскатать Раджа, никогда не доберутся до суда, и вина, по существу, будет лежать на ней.
Она покачала головой. «Господь всемогущий». Пора бы уже научиться доверять способности другого профессионала делать свою работу. Но она такая, какая есть; ее папаша это обеспечил. Словно вызванное темной ведьмой, возникло детское воспоминание, и тени в комнате приняли облик ее отца, темный, угрожающий и вездесущий, готовый уничтожить все, чего она добилась.
Нахмурившись, Перлайн прогнала кошмар. Бесполезно вгонять кол в уже треснувшую стену. Ей надо быть в настоящем. Сосредоточься. Будь копом, которым, ты знаешь, ты можешь быть. Прошлое не может контролировать настоящее. Она справится. Помогать людям, которые не могут помочь себе сами, ее удел. У нее хорошо получается. Большую часть времени.
Она собиралась уже завершить звонок, но Кросс сказал:
– Оттолайн, я только что узнал, в деле замешаны дети.
Она резко села:
– Как?
– Жена Раджа, Кристал, говорит, что видела, как двое детей убегали в лес. Ей показалось, что мальчик и девочка. Говорит, они все видели. Радж с приятелем пошли за ними.
– Гримстоунский лес?
– Да.
– Когда?
– Примерно двадцать минут назад.
По рукам побежали мурашки.
Дело Харт преодолело ненадежную стену, которую она возвела в своем сознании, переплетаясь со словами Кросса, как колючая проволока.
«Двое пропавших детей. Господь милосердный».
Перлайн выбралась из кровати. От злости сводило скулы; страх лишал сил.
– Кросс, буду через десять минут, – сказала она сквозь зубы.
Она завершила разговор и быстро обзвонила криминалиста Филиппа Верна и детективов Диббса, Филдинг, Хилла и Каспа – свой убойный отдел. Под конец вызвала дополнительных полицейских из близлежащих районов. Чем больше ног на земле и глаз на улицах и среди деревьев, тем лучше.
Перлайн жила не далеко от Догвуд-стрит, поэтому натянула голубую блузку и серые брюки и завязала свои платиново-белые волосы в пучок. На макияж не было времени. На еду тоже.
Она ехала к месту преступления на высокой скорости, безуспешно пытаясь не думать об Изабель Харт. Если она снова провалится, на ее совести будет не один, а трое пропавших детей. Разрушенные жизни не одной, а двух семей.
Перлайн мчалась вверх по Мэйпл-хилл к Догвуд-стрит, терзаемая воспоминаниями, которые хотела бы забыть.
Четыре года назад семилетняя Изабель Харт, хорошенькая девочка с рыжими волосами и кожей почти такой же белой, как у нее, выгуливала своего миниатюрного шнауцера в поле за домом. Мать девочки, Фэй Харт, полола сад, а ее бойфренд смотрел футбол в гостиной. Выгуливать собаку в субботу днем было обычным для Изабель. Она делала это с шести лет, что было частью проблемы. Привычки облегчают жизнь злодеям. Только когда собака вернулась домой без Изабель, Фэй Харт поняла, что дочь пропала.
В то время, много месяцев после и каждый год в
