style="font-size:15px;"> Комната была небольшая, самая обыкновенная – письменный стол, на котором лежали стопкой книги, узкая, безукоризненно заправленная кровать, шкаф для одежды и книжный шкаф. В комнате было полутемно – шторы были спущены, и мне показалось, что они никогда не поднимаются.
– Вот тут мой Сереженька и живет, – не глядя на меня, но улыбаясь, проговорила Светлана Александровна, – это он сам тут все устроил. Сам убирается в своей комнате, он хороший у меня мальчик, старательный. Нет, когда нужно, я тоже здесь все уберу, мне нетрудно… Я ведь сейчас не работаю… по состоянию здоровья, вот и пенсию мне платят… А посмотрите, какие обои!
Я посмотрела.
– Ничего обои, – похвалила я, – хорошие обои… Такие…
Тут я осеклась, а старушка, заметив это, тихонько рассмеялась.
Я подошла поближе. То, что я поначалу приняла за обои, были наклеенные на стены листы ватмана, сплошь покрытые рисунками.
– Это Сереженька сам рисовал, – сообщила Светлана Александровна, – правда, очень красиво получилось?
– Правда, – сказала я.
Я прищурилась.
С пола и до самого потолка – на бумаге, которой были заклеены стены, Осокин оставил тысячи крохотных – в четверть спичечного коробка – изображений звезд. Я почувствовала, что у меня начала кружиться голова, и на мгновение опустила глаза в пол.
Потом снова посмотрела на стены.
Спору нет, самодельные обои довольно оригинальны, только звезды в изображении Осокина получились странные и немного – я не могла не почувствовать это – жутковатые. Похожие в одно и то же время и на осколки разбитого стекла, и на невиданных многоногих чудовищ.
У меня опять начала кружиться голова, и мне вновь пришлось отвести глаза от стен.
Вот уж никогда не думала, что обыкновенные рисунки смогут так… взволновать меня.
– Так он… – заговорила я, двинувшись к письменному столу. – Сережа только демобилизовался?
– Да, да, – закивала старушка, – совсем недавно. Еще не успел работу найти…
Новая мысль мелькнула у меня.
– А что, – поинтересовалась я, – из армии его ждал кто-нибудь? Девушка?
Светлана Александровна долго молчала, прежде чем опять заговорить.
– Не хочу я… – с трудом выговорила она, – не буду про нее… Не любит она его. Он ее любит, а она его… Крутит только…
– Не дождалась? – кажется, невпопад спросила я.
Светлана Александровна отвернулась от меня и посмотрела на дверь, ведущую из комнаты.
– Чай, – вспомнила она, – пойдемте, я чаем вас напою…
Вот черт, не удалось мне выяснить, где живет девушка Осокина. То есть, получается, бывшая.
– Сюда, сюда! – снова щебетала Светлана Александровна, – на кухню вот! Чайку… А сейчас и сам Сереженька придет. За хлебом он пошел…
А книги, лежащие на письменном
