восемь,А теперь уж не знаю смогу ль?
Это раньше влюблен я был в осень,
А теперь мне ближе июль.
Дорогая, а помнишь те строки,
Где к природе как к невесте пишу?
Как изъездил родные дороги,
И в новый путь поехать спешу.
На листах, пожелтевших от пыли,
Я узнать не могу в них себя,
Буквы в почерке ровном застыли:
Осень в сердце моем навсегда.
Моя голова – словно фабрика пыли
Моя голова – словно фабрика пыли,
Все мысли в ней подобны песку,
И дела не стоящие и дурные,
И злые и те что нагоняют тоску.
Но пыль – это лучше чем ветер,
Хоть в молодости мы были знакомы,
И с ним в голове я был весел,
Да и жил я тогда по другому.
Я то ли старею с пылью в уме,
То ли сам ею все покрываю,
Поэтому горе не только в вине,
Но и в том, что в голове скрываю.
Не свернуть мне с пути двухколейного
Не свернуть мне с пути двухколейного,
Что предназначен мне был судьбой,
Что до дня моего, юбилейного,
Не дожил я связавшись с тоской.
Завязал узелок, в путь отправился,
И у церкви до земли поклонюсь,
По местам пройдусь, где прославился,
Да в последний раз в жизни напьюсь.
Стану стихи читать быстро и громко,
Как не читал никогда и нигде,
И слова мои звучать будут звонко,
Растворяясь в вечерней мгле.
Дайте стул, чтоб меня все увидели,
Да запомнили таким, какой есть,
Знайте – вы на веки мои ценители,
И я рад, что сейчас я здесь.
После, снова на двухколейную,
По пути, что зовет судьба,
Дату эту, мою юбилейную,
Смерть с тоской у меня забрала.
По вечерним улицам зимним
По вечерним улицам зимним,
Я пройдусь одиноко в тиши,
И снежинки на пальто прилипли,
Будто их кто-то пришил.
Воздух вечером свежий и чистый,
Одиноко, но в то же время легко,
Загребать снег ногами, пушистый —
И подкидывать его высоко.
Мне бы с Вами пройтись переулками,
Зимним вечером, таким как сейчас,
Удаляюсь по дороге фигурками,
Чтоб влюбленными не увидели нас.
Разудалая душа моя буйная
Разудалая душа моя буйная,
Разгоряченная в моем сердце кровь,
Да голова моя, когда-то разумная,
Подводить стали вновь и вновь.
Все за что не возьмусь из рук валится,
Рвется, ломается и летит к чертям,
А после, тихонько в углу валяется,
Напоминая собою хлам.
Не мастер я работать руками,
Мне лучше стихи писать,
Ничего не испортив словами,
Ими же я могу что-то создать.
Я
