Герман, подходя вплотную к Светлане. – Потому что если этот концерт по заявкам не закончится, я сам сверну шею старому мудаку.
Не сводя глаз с проститутки, он вытащил из внутреннего кармана несколько купюр и бросил их ей под ноги.
– Все что есть, милая, – проворковал он. – Справедливая цена за твой сервис.
Светлана наклонилась, собирая деньги.
В дверь робко постучали.
– Мама? – послышался детский голос.
Герман закатил глаза.
– Тут всего две штуки, – возмутилась Светлана, поднимая голову. – Ты с дуба рухнул? Этого хватит на шесть батонов хлеба!
Герман вздохнул с деланым сочувствием.
– К сожалению, большего ты не стоишь. Ну, лишь из уважения к нашей дружбе… вот.
С этими словами он из того же кармана выудил полиэтиленовый пакетик, перехваченный резинкой.
– Побалдеешь, – сказал он, снова подмигивая. – Вещь стоящая, гарантирую. С клубничным вкусом, почти как конфетка. Только не рекомендую больше одной штучки за раз, а то чердак поедет…
– Мама! – снова позвал ребенок снаружи.
– Мне не нужны твои «колеса»! – крикнула Светлана, окончательно выходя из себя. – Давай деньги!
Она стукнула Германа в грудь, но ответ не заставил себя ждать, и хлесткая оплеуха едва не опрокинула проститутку на пол. Светлана отшатнулась, держась рукой за пламенеющую щеку.
– Мразь, – процедила она, с бешенством глядя на несговорчивого клиента.
– И тебе не скучать, – хмыкнул Герман, открывая замок. Скрипнув, дверь распахнулась, и он едва не столкнулся с худеньким мальчуганом лет пяти. На ребенке были лишь красные шорты в грязных разводах. Ручки и ножки тоненькие, словно веточки, готовые сломаться от первого неуклюжего движения. Парнишка испуганно присел, вжав голову в тощие плечи, словно ожидая неминуемого удара. Герман хихикнул и торопливо прошел в холл, освещаемый одиноко моргающей лампочкой на проводе.
– И позовите, наконец, Ксению, – кривляясь, проговорил он, начиная обуваться. – А то ваш старичок сорвет глотку…
– Ненавижу тебя, – выдавила Светлана, едва сдерживая слезы.
– Ты сказала, вас выселяют из хаты, детка, – вдруг сказал Герман, накидывая теплую куртку. – Что ж, бывает. Если что, я могу организовать тебе гараж. Вместо платы будешь обслуживать моих приятелей!
– Убирайся!
Его губы растянулись в кривой усмешке:
– С наступающим!
Сделав реверанс, Герман выскользнул из квартиры.
– Мама? – дрогнувшим голосом позвал мальчик, и она присела на корточки перед сыном.
– Мама, кто это? – тихо спросил паренек. Громадные серые глаза, казалось, заполнили все его лицо, чрезвычайно худое и изжелто-бледное, и эти глаза с нескрываемой тревогой смотрели на мать. – Он хотел стать нашим папой?
Светлана с трудом удержала рвущийся наружу истеричный смех. Н-да, нужно иметь богатое воображение,
