наблюдает за мной, но я знаю, что ему ничего не видно сквозь тонировку. Я выезжаю на шоссе и поднимаю стекла. Мэтт едет прямо за нами.
– Лады, давай взглянем на его профиль, – говорит Картер.
Мэтт держит короткое расстояние между нашими машинами. Он не дает кому-нибудь протиснуться между нами. Я подъезжаю к первому светофору на этом длинном шоссе и опять смотрю на Мэтта в зеркало. Он опустил козырек, и я едва вижу его лицо.
– Фото всё черное за исключением смайлика. Ты когда-нибудь его уже видела?
Мэтт слегка приподнимает козырек, словно пытаясь улучшить себе обзор моей машины.
– А, Куинн? – спрашивает Картер.
Я перевожу взгляд на него.
– Что?
– Что ты?.. – Картер смотрит назад, а потом говорит, нахмурившись: – Я гляжу, за нами едет твой парень.
– Он не мой парень.
– Тебе стоит рассказать ему о своих чувствах, – поддразнивает Картер. – Я видел, как он волновался за тебя на уроке мистера Грина. Ты определенно тоже ему нравишься.
Я вздыхаю и давлю на газ, когда загорается зеленый свет.
– В этом весь Мэтт. Сегодня он со мной флиртует, а завтра у него уже новая девушка.
– Это значит, что ты слишком для него доступна. Тебе нужно потусить с другими парнями. Дать ему понять, что тебе есть из кого выбирать. Заставить его ревновать.
Я смотрю на Картера, потом бросаю взгляд на Мэтта и размышляю над тем фактом, что он едет за нами с того момента, как мы выехали с парковки.
– Но не со мной, – говорит Картер, – я здесь только ради одного, помнишь?
– Я вообще-то и не предполагала, что это можешь быть ты.
– Я увидел это в твоих глазах, Джексон, – он улыбается. – Прости, ты мне просто не настолько нравишься.
– Как и ты мне.
– Ты в этом уверена?
– Да, абсолютно, – уверяю я, хотя списки в моем дневнике сказали бы об обратном. Потом до меня доходит: если Картер мой шантажист, то он прочел эти списки и точно знает, насколько сексуальным я его считаю.
Я решаю проверить его.
– У тебя есть какие-то причины считать, что я лгу?
Он ухмыляется:
– Наверное, лишь то, что вчера я раз десять замечал, как ты пялишься на меня.
У меня вспыхивают щеки. Я резко давлю на педаль газа, и машина делает скачок вперед.
– Я не… – Не десять раз! Может, три с половиной. Четыре, максимум. – У тебя что-то было на лице.
Он смеется, запрокидывая голову.
– Что-то у меня на лице?
– Да. Что-то.
– Ага. Сексуальность на всем моем лице.
Самоуверенный придурок.
– Почему мы вообще говорим об этом? Я позволила тебе сесть в мою машину только ради того, чтобы выяснить, кто меня шантажирует.
– Я пытался! Я задал тебе вопрос, но ты была слишком занята подсматриванием за своим любимым.
– Ладно,
