к бумаге, он медленно стал перемещать рубин по строчкам, убеждаясь, что слова на велени были процарапаны. Пораженный Франсуа заметил, что красный камень, плотный и хорошо отполированный, увеличивает каждую деталь.
Фуст вздрогнул от изумления: между неровными строчками он различил размытые контуры арамейских букв. Выходит, переписчик скоблил ножом пергамент не для того, чтобы его очистить и повторно использовать, а чтобы спрятать изначальные буквы, нанесенные пером, а затем скрытые под чернилами некоего малосущественного текста. Так иудеи прятали сочинения, которые хотели спасти от костров инквизиции. Эти простые методы использовались только для талмудических или каббалистических текстов, имеющих очень большое значение. Во времена Крестовых походов рыцари, сами о том не ведая, перевозили подобные произведения под видом молитвенников. Они полагали, будто из Иерусалима возвращают их на родину, в Авиньон или Франкфурт, даже не догадываясь, что служат посыльными, а книги предназначены для раввинов этих городов. Впоследствии надо было просто смыть чернила, чтобы открыть тайный слой рукописи. Теперь же ни о чем не подозревающие книгоноши Фуста распространяли по всей Европе подобные сочинения под видом псалтырей или католических требников.
В очередной раз внимательно рассматривая список, Фуст задавался вопросом, не заманили ли его в ловушку. Только очень могущественный человек может собрать столько раритетов. Это же целое состояние! Или это книги, конфискованные цензорами? В таком случае Вийон никакой не посредник, а полицейский агент.
Фуст перешел к делу: цена, способ оплаты, сроки доставки. Но сумма пока не прозвучала. Старик смотрел на необычного человека, расположившегося перед ним прямо на полу. Вийон сидел на корточках среди груды фолиантов в кожаных переплетах и свитков пергамента, как зеленщик на рынке среди своего товара. Но было видно, что эти прекрасные книги ему хорошо знакомы. Он так ловко с ними обращался! Его неряшливый внешний вид диссонировал с утонченными манерами и изящными жестами. Если бы не лукавый блеск в глазах, этот человек мог бы вызвать у Фуста доверие. Дерзкая усмешка в уголках губ не исчезала, даже когда он говорил, да он и не старался ее скрыть. Парень явно не был знаком с правилами приличия. Непохоже, чтобы он ломал комедию. Напротив, это Фуст чувствовал себя, словно на скамье подсудимых, его оценивали и подвергали испытанию. Ему как будто бросали вызов, предлагали сразиться, хотя ни к чему не принуждали. Наконец любопытство взяло верх над осторожностью.
– Могу я предложить вам деньги?
– Продавец не хочет денег.
Печатник из Майнца напрягся и уже готов был распрощаться, но Вийон похлопал его по руке, словно успокаивая. На губах все та же дерзкая ухмылка, лицо казалось хитрым и насмешливым.
– Он готов бесплатно отдать вам эти сочинения в обмен на ваши услуги.
Застигнутый врасплох немец пробормотал нечто невнятное. Вийон тут же изложил ему
