она вообще смеет упоминать маму и указывать, читать ли нам записки!
– Это правда. Но, может, именно сейчас нам лучше не попадаться ей под горячую руку? Особенно если… – я умолкла.
– Если что? – нетерпеливо переспросила Нора.
Я огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что ни Грейс, ни кто-либо другой не подслушивает.
– Ну, мне кажется, я не отказалась бы побольше узнать о… о том, что значит быть суфражеткой.
И так быстро, как только могла, рассказала ей, что случилось вчера вечером и что говорила на митинге та дама, миссис Джойс.
– Знаешь, она ведь совершенно права, – горячилась я. – Подумай хотя бы о Гарри: ему сходит с рук такое, за что нам влетело бы по первое число.
– Да, ты права.
– И он вечно получает лучшие кусочки курицы! – добавила я, возвращаясь к своей любимой теме.
– Как и Джордж, когда он дома, – вздохнула Нора. (Джордж – это её брат, если ты вдруг забыла.)
– Да, я видела. Братьям вообще позволяют больше, чем нам. И с самого рождения считают само собой разумеющимся, что они будут учиться в университете. А ведь достаточно разок взглянуть на Гарри, чтобы понять, что он круглый дурак. Зато бедняжке Филлис пришлось до бесконечности упрашивать родителей, хотя она такая умная. Впрочем, если задуматься, мальчишки и право голоса получают, когда вырастут, точно так же, как сейчас – лучшие кусочки курицы.
– Боже мой, – ахнула Нора. Но прежде чем она успела что-либо добавить, над нами вдруг нависла мать Антонина с вопросом: «А что это вы, девочки, бездельничаете?» – и пришлось во весь дух мчаться на урок. И только на перемене, пока мы пили молоко, у нас появилась возможность как следует всё обсудить.
– Так что конкретно ты предлагаешь? – выпалила Нора, едва мы нашли в столовой достаточно укромный уголок. – Просто я пока не уверена, что хочу быть суфражеткой. В смысле, звучит довольно заманчиво, и я понимаю, что ты имеешь в виду, говоря о наших братьях и их привилегиях, но сама я, если честно, ни о чём таком не думала.
– Я тоже не говорю, что собираюсь стать одной из них. Я даже не уверена, что суфражетками вообще можно стать в нашем возрасте. Но я и не отказываюсь.
– А выглядит так, словно уже согласилась.
– Вряд ли моё желание или нежелание на что-то влияет, – проворчала я, мрачно прихлёбывая молоко. – Во-первых, мы ещё слишком молоды. Но главное, после вчерашнего вечера мама с папой ни за что не позволят мне просто так уйти из дома. А даже если позволят, на митинг в центре точно не отпустят.
– О, я уверена, мы сможем придумать способ обойти их запрет, – усмехнулась Нора. – А заодно и тот факт, что мы слишком молоды. Дело для нас всегда найдётся.
– Так значит, тебе это тоже интересно?
– Может быть, – уклончиво сказала Нора. – А может, и нет. Мне нужно всё обдумать. О, берегись, Стелла идёт!
– Стелла – это не страшно, – отмахнулась я, потому что так оно и есть. Как ни крути, Стелла Донован –
