рассказывать наизусть стихотворение «Зимняя дорога» Пушкина. Но ведь он не может говорить.
Stress. Акцент.
Tardation. Замедление.
Нет, он выучил свой урок. Вчера, придя домой после школы, он честно открыл книгу и запомнил каждое слово. К сожалению, понимал он далеко не всё. Некоторые выражения были ему незнакомы, а значение других таинственным образом ускользало от него. Тем не менее он наслаждался и восхищался стихами, он будто слышал голос поэта в своей голове, он прожил и прочувствовал каждую строфу, каждое слово.
И всё бы хорошо, но кроме того, чтобы запомнить стихи, их надо было произнести с чувством, с расстановкой. При всех! И вот здесь у Димы Волчкова, ученика 6 «Д» класса городской школы № 17, появлялась серьёзная проблема.
– Волчков, к доске!
Он выходит и поворачивается к классу. На дальних партах кто-то хихикает, кто-то положил голову на вытянутую руку и спит, прикрывшись учебником, кто-то пишет, кто-то рисует, кто-то перешёптывается. С десяток пар глаз смотрят на него. Среди них и её глаза: две прекрасные и таинственные изумрудные вселенные.
Он наскоро проговаривает стихи у себя в голове. Волна поэзии захлёстывает его, он набирает воздух в лёгкие и… издаёт нечленораздельное бульканье.
Класс покатывается со смеху. Все, кто спал или занимался чем-то посторонним, теперь показывают на него пальцем.
– Ха-ха-ха!
– Он прямо как суп на плите – буль-буль-буль!
Дима краснеет и хочет провалиться сквозь землю.
Наконец вмешивается учительница:
– Так, класс, ротики закрыли. Волчков, попробуй-ка ещё раз.
– Н-н-н-но, Ир-ра-аид-да-а-а-Алекса-ан-д…
– Н-н-нё-о… – пародирует его белобрысый парень за третьей партой. Все снова смеются. Даже она, зеленоглазая Лена Смольникова, обладательница его сердца.
Да что с ним не так?!
Несколько секунд все неотрывно смотрят на очень худого, молчаливого, почти исчезающего в мешковатом синем свитере с белыми оленями мальчика со странными, взвихряющимися вверх и чуть вправо волосами.
В глазах Димы Волчкова блестят слёзы. Он прикрывает лицо рукой и выбегает в коридор, оставив дверь класса нараспашку.
Учительница, улыбаясь, медленно, с чувством и с расстановкой произносит:
– Вот видите, ребята, какой тяжёлый труд – поэзия.
Новый приступ хохота.
Но Дима его уже не слышит.
Stress. Акцент.
Acceleration. Ускорение темпа.
Это было спустя несколько месяцев после того случая.
Красное солнце раскалёнными когтями продиралось сквозь горизонт. Утро выдалось холодным, свежим и ясным. Им – ученикам всей параллели шестых классов – нужно было пробежать километр. Мальчики, одетые в одинаковые спортивные штаны и белые майки, выстроились на заднем дворе школы. Физрук, сорокалетний плечистый мужик с хриплым голосом и глазами навыкате, дунул в свисток, и
