тёмной помадой.
– Прости, что перебиваю… Почему ты не рассказала?
– О чём? – Маша почти бесшумно прихлебнула кофе. На её лице не дрогнул ни один мускул.
Да уж, спокойна как удав. Сколько прошло времени? Почти пять лет?
– О том, что случилось, об Олеге, в конце концов.
– Хм, если честно, до сих пор не знаю. Я оказалась не готова к тому, что произошло со мной.
– Можно ли, вообще, быть готовой к такому?
– Оказалось, можно.
Удивлённо подняла на неё взгляд, Маша о чём-то думала, смотря словно сквозь меня.
– Ладно, я тебе перебила. Продолжай.
* * *
АВГУСТ 2012
– Ты чего на обед не идёшь?
Немного хриплый голос после сна заставил меня всё-таки открыть глаза. Рядом стояла соседка по палате. Таня куталась в розовый махровый халат, переминаясь с ноги на ногу. На её смешных тапках-зайцах тряслись длинные уши. Выглядело это всё забавно.
Я улыбнулась.
– Не хочу.
– Ну давай хоть чай принесу? Сегодня чай и, по-моему, печенье. Так принести?
Она подошла ко мне совсем близко. Настолько, что я инстинктивно вжалась в кровать, накрываясь одеялом. Улыбка сползла с моего лица и вернулась прежняя хандра. Как же всё надоело. Вся эта грёбаная, беспросветная жизнь.
Видимо, мой взгляд был красноречивей любых слов. Его оказалось достаточно, чтобы Таня покраснела и осеклась:
– Прости.
Не хотела её обидеть. Ведь она ничего такого не помышляла. Глаза наполнились слезами от невыносимого жара. Медленно моргая смотрела, как Таня разворачивается и уходит, негромко хлопнув дверью.
Я снова отвернулась к стене и закрыла глаза. Спать совершенно не хотелось. Но смотреть было невыносимо тяжело: от высокой температуры глаза чудовищно болели.
Мои сидения в ванной не прошли даром. Отрешённость и невнимательность, холодная вода и, здравствуй, цистит. Боли были адские. Казалось, что всё внутри сплели в тугой узел. Огненные волны выжигали всё, заставляя корчиться и рыдать.
Вместо того чтобы обратиться к врачу, мама решила полечить меня домашними методами. Сунула бутылку с горячей водой, обёрнутой полотенцем, между ног и поила малиной. От этого стало только хуже. В итоге меня в полубредовом состоянии забрала неотложка ночью.
Капельницы, осмотры врачей, уколы. Боль долго не хотела отступать, стирая дни, превращая время в тягучий, мучительный кисель. Но всё же я была ей благодарна: она выветрила напрочь все мысли из моей головы, дав такой желанный отдых.
Несколько дней провела в желанном одиночестве, отходя от непонятного состояния. Это было почти замечательное время. Я вовсю наслаждалась тишиной и покоем. Но как только боль ушла, вернулись старые знакомцы: навязчивые мысли так и лезли в голову, отравляя мне жизнь.
Самоедство привело к тому, что когда на пороге палаты в обнимку с объёмной спортивной сумкой появилась пухленькая Таня, я была чрезвычайно рада. Она поступила по плановой госпитализации,
