по прямой,
тащит Ваньку вниз башкой
будто куль с ржаной мукой.
Ну, а что же наш герой?
Он без чувств и лишь собой
позволяет ветки гнуть,
облегчая задом путь…
Мчится Ка́лиин, спит Иван.
Мир – иллюзия, капкан.
Где же правда? Здесь? Во сне?
В трезвом утре иль в вине?
Всё мираж и всё обман,
всё девичий зыбкий стан…
Ка́лиин Ваньку донесла
сквозь урочища, леса́
аж до самой до границы
и в овраге залегла:
«Хоть туман тут, а граница…
тихо надо…затаиться…
как стемнеет проползти
к тем столбам, что впереди…
Царь то русский, ишь, как спит,
грелкой жаркою пыхтит,
не поднял бы он заставы
храпом этаким, облавы
те с медведями начнут…
Чем бы рот его заткнуть?..»
СТРАННЫЙ СОН ИВАНА
Молодцу́ же снился сон…
Он, как мы, был удивлён
необычностью сюжет –
будто он, Иван… комета
и по космосу летит,
синем пламене шипит.
На причудилось ему –
будто он, сквозь хлад и тьму,
пролетая сонм планет,
вдруг услышал там ответ,
тот, что год уже искал,
хоть того не понимал –
«По какой такой причине
так не любит Запад Русь».
… и взяла Ивана грусть,
от того, что вдруг ему
стало ясно, что к чему.
Он вдруг понял всё и сразу,
разобрав одну лишь фразу –
«От того, что прыщик Запад
враг ей вечный, а не друг,
от того и замкнут круг».
«Ах, то страх всему причиной», -
пронеслось у дурачины
в голове и он в лицо
принял мысленно тепло:
«Хочет вечно обладать
Запад Русью, не унять
пламени его расчёта,
так как ясно без подсчёта,
чем невеста хороша –
в ней богатствам нету дна…»
«В ней богатству нету дна», -
донеслось из далека
и Иван в далёких звёздах
разглядел рот карася…
Рот подплыл, и парень понял
по колючим плавникам,
что пред ним совсем не рыба,
перед ним был Запад сам.
Запад Ваньке поклонился
и признался, что влюбился
он в таинственную Русь,
потому и в сердце грусть.
«Русь, как радуга-дуга, -
начал
