бы не этот чёртов шрам, сейчас вообще всё было бы хорошо!
– Я… – Ник запнулся, сжался, опустив глаза, уголки его губ непроизвольно поползли вниз, а ещё чуть припухшая нижняя губа забавно выпятилась вперед, и Корса неизменно умиляла эта демонстрация расстройства: то, как мило, по мнению Корса, Ник надувает губы. Поэтому, не сдержавшись, Корс невольно рассмеялся, этим смехом заставив Ника состроить грустную гримасу ещё сильнее.
Продолжая наблюдать за так искренне расстроенным сыном, Корс сглотнул, словно проглотил что-то приятное ему, вкусное:
– Боги, как же это смешно, – продолжая улыбаться, Корс подошел к нему вплотную, и взяв за предплечье, вздернул со стула, поднимая. Ник сразу встал.
Нависая над ним, Корс схватил его свободной рукой за лицо, крепко сжимая, впиваясь ногтями в щеки так, что губы Ника некрасиво выпятились вперед.
Корс чуть отпустил:
– Открой рот, – приказал он, и Ник сразу разомкнул губы.
– Сильнее!
Ник открыл рот шире, и Корс теперь мог видеть шарик, поблескивающий в его языке. Корс полюбовался на него и сунул свои пальцы в рот Нику, ногтями оттянул шарик вверх, так, что стала видна штанга, на которую он был накручен. Корс потянул украшение к себе, и Ник чуть замотал головой, издав тихое невнятное мычание. Не обратив на это никакого внимания, Корс продолжал тянуть, и Ник из-за продетого сквозь его язык металлического стержня поневоле был вынужден тянуться за пальцами Корса и почти высунуть язык изо рта.
– Ты любишь меня? – спросил Корс, продолжая тянуть за пирсинг. Так как Ник не отвечал, он поторопил его:
– Отвечай мне! Немедленно!
– М-м-м…
– Что? Я не понял! Когда ты научишься говорить нормально!
– Д-да… – каким-то чудом всё же сумел выговорить Ник. И Корс, улыбнувшись, отпустил украшение, но не убрал пальцы, раздвигая ими рот Ника в стороны, сильно растягивая ему губы, так что Нику снова стало больно, и он зажмурился. Корс с понятным лишь ему одному удовольствием просунул палец в дыру на месте выбитого зуба на нижней челюсти Ника, прикрыв глаза и словно вспоминая тот момент, когда выбил его своему сыну. Убрав палец, он подергал стоящие рядом зубы, чувствуя, как сильно они шатаются. Все это время Ник безропотно стоял перед ним с открытым ртом, позволяя Корсу трогать свое лицо, засовывать в рот пальцы и тянуть за язык, расшатывать зубы. Наконец, вдоволь наигравшись, Корс вытащил свои пальцы из его рта. Сжав основание хвоста Ника на затылке, он запрокинул ему голову, подтягивая вверх так, чтобы самому Корсу с его высоким ростом было удобнее. Чуть склонившись, он прильнул к его губам, страстно целуя и просовывая Нику в рот свой язык. Ник сразу ответил на его поцелуй, прижался к отцу, обнимая за талию. Корс продолжал подтягивать его за волосы вверх для своего удобства, и Нику пришлось приподняться на носках. Корс первым разомкнул поцелуй и взял сына за подбородок, не позволяя опустить запрокинутую голову:
– Не смей надувать свои губы и обижаться на меня, ты понял? – Он
