них можно только с разрешения главы общины. Я сразу спросила, нужно ли мне такое разрешение, но Харт мне как-то невнятно ответил, что если я пришла с ним в город, то это автоматически даёт мне вид на жительство, если выражаться нашими понятиями, и не требует оформления пропуска. Глядя на то, как он юлил, я поняла, что или врёт, или не договаривает, но не успела выяснить, в чём дело, потому что мы как раз пересекли этот мост и остановились перед пресловутой ночлежкой, будь она не ладна!
Я стояла перед ним и пыталась отдышаться после нашего забега, а парень смотрел на меня очень сосредоточенно, и по его лицу была видна ускоренная работа мозга, ищущего выход из сложившейся ситуации.
«Значит, не хочется ему оставлять меня в этом бомжатнике. Ну-ну. А как же папа?» – подумала я, вырвала руку из его лапищи и подошла к ограждению. Фух, постою лучше, на водичку посмотрю. А водичка-то грязная. Здесь про очистные сооружения, видно, никто не знает.
Вдоль реки стояли небольшие домики людей, от каждого к берегу шли дорожки, заканчивающиеся небольшими деревянными помостами. Кое-где на них стирали женщины. Во всех домах имелись огороды и сады. На другом берегу картина была противоположная: там был парк с подстриженным газоном, огромными деревьями, дорожками, клумбами и беседками. Причём парк окружал город по всему периметру.
«Эстеты, блин! Не хотят смотреть на жизнь людей», – подумала я.
– Это нужно, чтобы энергия моррингов не воздействовала на нервную систему человека, – тихо сказал Харт, который уже успокоился и начал опять копаться у меня в голове.
– Объясни, – попросила я.
– Мы – магические существа, у нас сильное энергетическое поле, которое при превращении в зверя увеличивается многократно. Были случаи, что люди сходили с ума и даже умирали. Поэтому люди приходят на работу на несколько часов и никогда не селятся рядом с нами. Вода и деревья отлично поглощают излишки полей и защищают людей от их воздействия.
– Ничего себе! Вон оно что. А я подумала…
– Нет, я понял, о чём ты. Никто из нас людей не притесняет.
– Слушай. – Я залезла на перила и села, зафиксировав ноги между прутьев, чтобы не задирать голову, общаясь с ним. – Но ведь я с тобой общаюсь и ничего не чувствую. Или это потом скажется?
– Нет, с моррингами в образе зверя люди находиться поблизости не могут, тем более общаться ментально. Вернее, я хотел сказать, обычные люди, – произнёс Харт, внимательно посмотрев мне в глаза.
– Ты хочешь сказать, что я не обычный человек? – спросила я.
– Похоже на то. Очень редко бывают такие аномалии. Ещё такое может быть, если люди имеют нашу кровь.
Я открыла рот, потом спохватилась и закрыла.
– Так, значит, у вас могут рождаться дети от людей?
– Очень редко, но такое возможно, – поделился Харт и начал внимательно всматриваться мне в глаза.
– Не смотри на меня так! Думаешь, что раз я оказалась такой исключительной, то брошусь тебе на шею и нарожаю котят? Тьфу, ты, моррингят. Короче,
