бровке,
Злил нас.
Из хриплых лёгких:
«Зи-на!»
Было – дыбой!
Скарб, грязь…
А бредил рыбой –
Карп, язь.
Земных улыбок
Гром стих.
Земельной глыбой
«Про-сти!»
Лишь две загвоздки –
ночь, стынь…
А в глыбе блёстки –
Дочь, сын…
Я во весь рост стоял перед отцом:
«Ведь мы как будто в том не виноваты,
Что, захлебнувшись дымом и свинцом,
Не падали за города и хаты!
Не виноваты в том, что в стылый год
Не в наши спины хряскали приклады,
И в том, что обеспамятел народ,
Вокруг себя построив баррикады.
Как будто нам так сильно повезло –
Себя не знать за стариковским гудом,
Меж двух огней и двух узлов
Всю жизнь внимать лгунам и словоблудам.
Как будто это высшее из благ,
Как будто это счастье в полной мере –
Иметь в кармане ломаный пятак,
Что знать – забыть и ни во что не верить!
И новый свет нам светит новой мглой,
Мы прочно вмёрзли в грязный снег обочин…
Мы больше виноваты пред собой…»
Я во весь рост… Он слушал и молчал.
Вздыхал. Кивал. Беспомощно дрожала
От ветра слов моих седин его свеча,
Но ветру моему не возражала.
И тут я вздрогнул истиной простой,
И всё же вспомнил «города и хаты»:
Ведь тем, что виноваты пред собой,
Перед отцами – трижды виноваты…
ВЕРТИНСКОМУ
«Мадам, уже падают листья»,
Проклиная осенний недуг.
В моём северном городе истин
Замолкает последний друг.
Всё трудней вспоминать хорошее
Всё трудней говорить «люблю»…
Птица старая жёлтое крошево
Собирает в свой каменный клюв.
Прометей со здоровой печенью,
Пуп земли оказался пустым!
Как тоскливо шататься вечером
По расцвеченным мостовым…
Дряхлый хост с желтизной и синью
Так похож на моё лицо!
Я давно потерял Россию -
Золотое моё кольцо.
Да, мадам! Уже падают листья.
Ветер северный – мой… знакомый.
Не пугайтесь: в холодном свисте
Мне привет из родного дома!..
ФЕВРАЛЬ
Я притихший февраль
Средь друзей за столом не заметил,
Я при утреннем свет
Не смог различить его глаз.
Он сидел среди нас,
Словно тень на весеннем портрете,
