свернутыми кусками брезента и маскировочной сетки. Передвинув ножны с дедовским кинжалом на живот, Руслан с зажатым в руке пистолетом улегся между тюками и прикрыл себя сеткой. Теперь не пропустить момент, когда машина проедет контрольный пункт. Потом нужно будет как можно быстрее выбраться из-под сетки и спрыгнуть.
И вот машина остановилась. Послышались голоса немецких солдат. А спустя минуту брезент на кузове сзади откинулся, луч фонарика скользнул по грузу. Омаев замер и постарался не дышать. Он готов был, как пружина, резко распрямиться и броситься на врагов, если его сейчас заметят в кузове. Рука сжала рукоятку пистолета. Но луч света исчез, полог с шумом опустился, и снова послышались голоса. Потом машина тронулась дальше. Руслан тут же выбрался из-под сетки и выглянул в щель. Машина ехала к складам возле здания комендатуры. На этом участке станции было относительно темно, только свет фар машины освещал дорогу. Но возле комендатуры светили прожектора. Надо срочно прыгать и искать укрытие.
Руслан спрыгнул с машины и, держась рукой за борт, пробежал по инерции несколько метров, а потом с разбегу упал в кучу песка, едва не выронив пистолет. И тут завыла сирена. Мгновенно перекатившись через кучу песка, танкист лег за ней и затаился. Где-то совсем близко поднялась стрельба. Несколько винтовочных выстрелов, потом сухой треск немецких автоматов. Чуть дальше в стороне вдруг начал бить ручной пулемет. Взрыв гранаты, еще один. Что это? Нападение партизан? Но стрельба далековата от станции.
Стрельба стала затихать, но потом вспыхнула с новой силой. Теперь по территории станции вдруг забегали немцы, кто-то гортанно выкрикивал команды. Один за другим стали гаснуть прожектора. И теперь Омаев расслышал, что в ночном воздухе вдруг возник низкий гул авиационных двигателей. «Неужели командование не дождалось результатов разведки и решило нанести авиационный удар по станции? А я лежу совсем близко от путей!» Но тут в его сторону побежали солдаты, и Омаев снова замер. Несколько мотоциклов с люльками пронеслись в темноте мимо, один за другим они останавливались возле колючей проволоки. И на каждом мотоцикле был пулемет. Значит, немцы опасались не столько налета авиации, сколько нападения со стороны леса. Или партизан, или диверсионной группы. Рука нащупала какой-то кусок мешковины. Медленно, чтобы немцы не обратили внимания на резкое движение, стараясь не шуметь, Руслан натянул мешковину на себя, чтобы совсем слиться с этой кучей. Хорошо еще, что он лежал с противоположной стороны кучи песка, ближе к ограждению, и с дороги его видно не было.
Логунову тоже не повезло. Сирена застала его лежащим между колесами товарного вагона. Он просто не успел перебежать дальше. И старшину тоже удивила странная стрельба, которая раздавалась где-то западнее станции. Но он успокоился, когда понял, что бой идет совсем в другой стороне, не там, где он оставил «Зверобой». В этот момент прозвучал короткий гудок маневрового паровоза. Вагоны вздрогнули от толчка. Вдоль состава
