трудников грустно вздохнули в один голос.
– До чего без него здесь скучно, – заметил один из чертей, у которого отсутствовали рога на голове.
– Что верно, то верно, – согласился Сатана и с мрачным выражением на лице покинул просторный душный зал сквозь двойные резные двери.
В коридоре было прохладнее и лишь чуть светлее. Голые стены с горящими факелами частично покрылись мхом. Здесь было сыро в отличие от комнат, где от постоянного огня воздух становился сухим.
Багровые глаза высшего мага зловеще сияли в полутьме. Чёрное одеяние негромко шуршало при ходьбе. Крупная подвеска в виде окружности, в которой стоит крест с косой горизонтальной линией и двумя языками пламени у подножия, подпрыгивала на груди. На щеке светилась багровая татуировка в форме горностая. Из седой шевелюры на голове выглядывали аккуратные рога.
Самуил выглядел со стороны грозно, поэтому редкие сотрудники, встречающиеся ему в коридоре, не смели его тревожить и молчком проходили мимо. На самом деле, Пономарёв не сердился – только грустил из-за разлуки со своим любимым посетителем. Он всем сердцем привязался к молодому магу по имени Владислав, чья чистая душа восхищала его и трогала. У него никогда не было детей, и он завидовал Виктору Воронову, которому незаслуженно достался такой замечательный сын, как Влад. Виктор не ценил то, что имел. Так было всегда. Судьба была к нему благосклонна, а он игнорировал её дары и разбрасывался ими напропалую. Глупец, каких мало.
За время прогулки по коридору руки у Сатаны озябли и, войдя сквозь двери в свой кабинет, он поспешил к горящему камину, чтобы согреть их. Едва он протянул руки к огню, как вздрогнул от неожиданности, услышав тихий голос гостя, о котором успел позабыть:
– И часто он у вас бывает?
Высший маг прикрыл глаза от досады и тяжко вздохнул, понимая, что лгать бессмысленно. Собравшись с духом, он повернулся к своему гостю…
Часть 1. Конец игры
20 марта, суббота
Воронов Владислав, маг
Жаркий огонь неспешно расступался в стороны. На смену ему приходила тьма, густая, непроглядная. Медленно тянуло вверх. Не сразу он осознал, что вновь заключён в тело. Внутри ощущался тот же жар, в плену которого он находился так долго.
Чувства оживали постепенно, не торопясь. Сначала пришёл холод, затем страшная боль, противная слабость, запах крови и сырости. Организм будто онемел – одни лёгкие работали, принимая воздух. Ещё билось сердце. Сокращалось оно как-то устало, еле-еле. Что ж… спасибо, что вообще бьётся.
Поднять веки оказалось непосильным трудом, но Влад упорствовал и, в конце концов, открыл глаза. Вокруг было темно. Не видно абсолютно ничего. Как ни странно, страха он сейчас не ощущал. Память возвращалась будто нехотя, а он страстно хотел вспомнить, где он, и отчего так адски болит спина словно ошпаренная. Увы, воспоминания не торопились прийти и всё прояснить – в мозгу толклись картины из преисподней, отрывистые, яркие, неприятные.
Парень кое-как пошевелил рукой и ощутил в ней холодный металл. Это ему ни о чём не сказало, но боль в запястье одним махом обрушила на него реальность. Он зажмурился на мгновение, переваривая то, что с ним произошло перед тем, как он попал в ад Самуила.
Итак?.. Если из преисподней он вернулся в тело, значит, оно ещё способно функционировать. К досаде Владислава, его ощущения не особенно обнадёживали относительно того, как долго его организм протянет. Пожалуй, стоит узнать насколько всё плачевно.
Пришлось долго настраиваться перед тем, как совершить попытку подняться. Боль от движения огнём разошлась по всему телу от спины, и всё-таки полувампир встал на четвереньки. В левой руке он сжимал пистолет непослушными пальцами, правая – угодила во что-то мокрое, слегка сгустившееся от низкой температуры. В этой позе он постоял немножко, собираясь с силами, и сделал рывок.
Сильно пошатнуло, однако маг чудом устоял. По памяти, качаясь, он добрёл до железной приоткрытой двери, едва не поскользнувшись у выхода – наступил на что-то, разъезжающееся под ногами. Удержался в вертикальном положении, потому что вцепился в косяк. По коридору шёл на ощупь, по стеночке. Наконец, добрался до двери.
После кромешной тьмы подвала полумрак в доме показался ослепительным. Полукровка зажмурился от рези в глазах и прислонился лбом к косяку. Он не слишком опасался, что отряд обнаружит его убежище, но на всякий пожарный прислушался. В доме не было никого живого – сам он не в счёт. Едва ли он сейчас может сойти за живого. Беспомощная слабость была безумно противной. Умом парень понимал, что это неизбежное следствие изрядной потери крови.
Собравшись с духом, он продолжил медленное путешествие по дому. От обуви на полу оставались несильные кровавые отпечатки подошв. Влад
