перед ним. Это не она стеснялась первого поцелуя, не она плакала и смеялась в его объятиях, не она мечтала о совместном будущем. Под маской любимой женщины пряталась незнакомка.
– Считай, что у тебя нет сына, – бросила Галя и отвернулась. – Прощай.
– Как ты его назвала?
– Андреем.
Глеб смотрел ей вслед и не мог поверить в то, что произошло минуту назад. Абсолютно бредовый, дикий диалог. Глеб никогда не считал себя ни героем, ни размазней. Но теперь, стоя посреди пустынного сквера в одиночестве и без планов на будущее, ощущал себя полным ничтожеством. Он растерялся – не ожидал столь враждебного отпора. В памяти жил иной образ – мягкой, нежной, несмелой женщины, которую хотелось защищать.
Глеб не боялся сесть в тюрьму. Он, как и его товарищи, заслуживал наказания – но кто он такой, чтобы решать за других и единолично подписывать приговор? Должен существовать способ договориться, не причиняя вреда третьей стороне.
Несколько дней после встречи Глеб не находил себе места, прикидывая в уме варианты примирения. Любая идея неизменно упиралась в тупик, приводя его в отчаяние. К концу второй недели он осознал, что сойдет с ума, если немедленно не поделится с кем-нибудь своей бедой. Груз, давивший на сердце, стал слишком велик, чтобы выдерживать его в одиночку.
– Я не знаю, как поступить, – Глеб достал из кармана сигареты и зажигалку и закурил. – Прости, что вывалил это на тебя. Больше не на кого.
– Старик, какой базар, мы же друзья, забыл? – Макс сжал его руку выше локтя, вынуждая остановиться. – Это хорошо, что ты все рассказал. Мы что-нибудь придумаем. Слышишь? Как-нибудь выкрутимся. Не впервой.
– Знаешь, мы давно решили с Галей, что, если родится сын, назовем его Андреем.
– Ты его отец, и мы вернем тебе право видеться с ним, – с пылом произнес Макс.
Глеб сплюнул:
– Я теперь никто. У меня даже паспорта настоящего нет. Я Кирилл Смирнов, который не имеет никакого отношения к этому ребенку.
– Я тебя не узнаю, старик, – Макс посторонился, давая пройти спешившему пешеходу. – Прежний паспорт можно восстановить. Это не проблема. Если надо, генетическую экспертизу замутим. Ты, главное, не горячись и в крайности не впадай. Нужно спокойно все обдумать. Договорились?
– Теперь я тебя не узнаю, – усмехнулся Глеб. – Рассуждаешь, как какой-нибудь Джек.
– Я сам в шоке, – хохотнул Макс. – Ты в курсе, что он завтра возвращается?
– Долго он там торчал. Наверное, в загул ушел. Обмывал победу.
– Знать ничего не хочу. Обмывать будем завтра. Соберемся вместе, как раньше, – в голосе друга скользнули мягкие нотки. Видимо, мысль о воссоединении не покидала его.
Глеб промолчал. Он не верил, что компания станет прежней, но и желания навсегда избавиться от товарищей уже не испытывал. Сложно отказаться от многолетней дружбы, даже если она изуродована совместными преступлениями. Когда прижало –
