покойная жена преподавала в консерватории. Это ее выпуск. Когда у меня пошли деньги, она уговорила вложиться в парней. И… до недавнего времени все шло хорошо. Даже после ее гибели.
Голос звучал ровно. Чересчур ровно. В мое сердце невольно зашевелился червячок сочувствия.
– А потом? – спросила дочь.
– А потом, – тяжело вздохнул бизнесмен, – потом они словили звезду. Выступили в Кремле, поселились на канале «Россия». Пели… много где, в том числе на пафосных мероприятиях. В основном, классику, проект «Опера для всех». Романсы. Вот сейчас готовят программу «Песни из кинофильмов».
– Так что с ними не так? – упрямо спросила я, давя вопрос: «А зачем им учитель русского»?
– Смотрите. Вот видео.
Он еще раз коснулся экрана.
Поплыли чарующие первые такты чего-то восхитительно итальянского. Оркестр, скрипки… Я услышала первые ноты, которые выпевались, чарующее четырехголосье, которое брали так легко, так естественно, словно петь для них было как дышать.
На втором куплете господин Томбасов жестоко выключил запись.
– Зачем? – воскликнула дочь.
– Это то, что было год назад.
– А сейчас? – Машка бесцеремонно протиснулась между нами. Томбасов показал нам следующую фотографию. – Погодите, там бас прическу изменил и похудел радикально? Или?
– Или. Прежний ушел. И вот, что получилось.
Следующее видео. Открытая сцена на каком-то празднике.
– Слушайте.
Та же песня, что-то итальянское, звенящее, но…
Что сказать. Это было… разочарование. Вроде все старались, все пели, но… Магии не было. Ничего не было.
– Слушайте, они же в унисон поют, – возмутилась Маша. – А моя руководительница ругается. Говорит, вышли вчетвером, пойте на четыре голоса. А! Теперь разъехались. Куда тебя понесло? – Она тыкнула пальцем в светленького, который отрастил волосы и стал похож на несчастного и взъерошенного дикообраза. – А тебя и не слышно, – обратилась моя добрая музыкальная девочка к басу с роскошной челкой. – Тебя же эти трое верхними нотами забивают совершенно. Ты чего орешь? – это уже к тому, что с прекрасными ресницами.
Я только морщилась.
– Они убеждаются, что даже гениальные теноры могут развлекаться до тех пор, пока хороший бас все держит, – грустно проговорил бизнесмен. – А сейчас они просто сливают десять лет работы – и до тучи вложенных денег.
Мда…
– В общем, – тяжко вздохнул бизнесмен. – Иван, – он показал на светленького, – когда психует, то голос теряет совершенно. Спазм у него.
– Натура нежная?
– Да как вам сказать…
– Что с остальными?
– Артур. – Господин Томбасов с отвращением потыкал пальцем в невысокого, что с ресницами. – Он недавно развелся. И время от времени гулять изволит.
– С медведями и цыганами?
– Практически.
