удар когтями в шею. Спустя три моих выпада солдата сзади проткнуло в области сердца лезвие моего меча. Он опустил копье и осел на землю. Сзади от него был едва уставший Катастрос. Он вытащил меч и протянул рукоятью мне.
– Оставь пока у себя. Ты будешь здесь, пока я не вернусь, – проговорила я, проходя в сторону проема, где стоял охранник.
– Мне надо пойти с Вами. Вдруг там ловушка, – возразил Катастрос, следуя за мной.
– Мне надо, чтобы ты остался тут и следил за этим проходом, – ответила я, начиная выходить из себя.
– Стражник мертв. Даже если проход будет оккупирован, мы сможет улететь, – не унимался Катастрос, ничуть не отставая от меня.
– Катастрос, это приказ! – властным голосом сказала я, остановившись и резко повернувшись к нему, наградив его при этом испепеляющим взглядом. Не потерплю неподчинения, тем более сейчас!
Он в момент изменился в лице. Стал хмурым и безразличным. Сразу принял выражение послушного солдатика. «Слушаюсь!» только и сказал он голосом марионетки и вернулся туда, откуда мы пришли. А я направилась в проем между камней.
Я не хотела спугнуть Хитча обилием телохранителей, да и предстоящая встреча – это наше с ним личное дело. Мне хотелось с ним сойтись в честной дуэли. Однако почему-то я переживала насчет реакции Катастроса: я не хотела его обидеть и тем более видеть его таким. Хотя, если подумать, с чего вдруг? Я – его госпожа, а он – мой подчиненный. Я должна отдавать приказы, а он – их выполнять, какими бы они не были. Почему я вдруг думаю об этом? Скорее всего, потому что он – один из немногих близких мне друзей. А таких, скажу я вам, у правителя бывает очень немного. Хотя сейчас, скорее всего, надо забыть о дружественных отношениях во имя благого дела.
На самой вершине холма располагался небольшой пятак, окруженный камнями, торчавшими прямо из-под земли. Лунный свет осветлял эти скалы и сам холм, отчего каждый элемент скалы, каждую травинку было видно как днем. А в самом центре стоял Хитч в белом меховом плаще и белых одеждах. Он одной рукой держал посох, похожий на длинный деревянный и изогнутый на верхушке сук, а другой совершал какие-то пасы. Я увидела его со спины. А потом направилась к нему уверенным шагом. Хитч остановился, повернул голову, а потом медленно развернулся в мою сторону. Да, его лицо не изменилось ни на морщину с нашей предыдущей встречи. И даже выражение лица отражало все тоже тщеславие и презрение ко мне. Я остановилась в нескольких метрах от него, зажигая свои ладони-лапы ярким огнем. Видимо, лицо мое выражало гнев, ибо, взглянув на меня, он расплылся в ухмылке. Как ни старалась, я больше не могла себя сдерживать. Передо мной стоял мой первый враг.
– Как я рад Вас видеть этим прекрасным вечером, Сумеречница! – громко проговорил он, жестикулируя руками.
– Я тоже, наконец, рада с тобой встретиться, – как можно спокойнее (насколько это было возможно) ответила я.
– От чего же Вы тогда столь хмуры? – ехидно спросил
